Минуту спустя они, как тени, прокрались к потайной двери, Фариболь наощупь отпер ее и тут за закрыл, как только они оказались внутри. Но затем он внезапно остановился, хлопнул себя по лбу и воскликнул:
— Тысяча чертей! Я забыл связать кормилицу и даже не запер ее! Теперь уже поздно, но не следует забывать, что она может сыграть с нами злую шутку.
Взволнованный монсеньор Людовик достиг наконец комнаты своей матери и уже слышал ее тяжелое, близкое к агонии дыхание. Она также услышала его шаги и слабым голосом спросила:
— Это ты, кормилица?
— Нет, мадам, — негромком ответил монсеньор Людовик.
В почти полной темноте, царившей в комнате, больной все же удалось разглядеть силуэт священника; она с облегчением вздохнула и сказала:
— Пожалуйста, подойдите ближе!
Медленно, с опущенной головой и скрещенными на груди руками юноша приблизился и встал на колени у ложа.
— Святой отец, — начала королева, тронутая его почтительностью, — я уже исповедывалась в грехах и уповая лишь на бесконечное милосердие Господа нашего… Так что я жду от вас не столько отпущения, сколько помощи. Выслушайте просьбу умирающей и помогите ей исправить самую большую ошибку ее жизни… Святой отец, — продолжала больная, стараясь говорить как можно убедительнее, — ваших ушей наверняка достигали слухи о том, что, прежде чем выйти замуж за Людовика XIII, я вступила в тайный брак с одним человеком… Так вот, это правда. Но никому не известно, что от этого брака у меня есть сын…
— Ах, мадам! — вздохнул мнимый священник.
— О, святой отец! Вы упрекаете меня в том, что даже муж мой, король Людовик, хранил в тайне всю свою жизнь! Но что это в сравнении с другим грехом, который я совершила, пожертвовав всем ради другого сына, лицемерно прикрываясь пресловутыми интересами государства?.. Да, через несколько месяцев у меня родился второй сын, на этот раз действительно от Людовика XIII… То, что случилось затем, ужасно, но разум изменил мне, и я не ведала, что творила… Я подкупила астролога, и он предсказал королю рождение двух сыновей-близнецов. Когда второй сын появился на свет, верная мне служанка положила в его кроватку моего первенца. И все поверили, что оба они — сыновья Людовика XIII!
Монсеньор Людовик слушал королеву, спрятав лицо в ладонях. Она же, не ведая, что значат ее слова для этого молчаливого человека, продолжала:
— Его величество Людовик XIII, узнав о рождении близнецов, впал в состояние, близкое к безумию. Он тут же объявил, что у Франции может быть лишь один наследник престола, а в противном случае якобы неисчислимые беды грозят стране, да и самим братьям, поскольку судьба неизбежно сделает их врагами. В моей опочивальне были лишь герцог Бургундский и кормилица, которым король, указывая на одного из мальчиков в колыбели, сказал: «Повелеваю сокрыть от всех рождение второго наследника. Вы отвечаете за это своей жизнью!». Я же, мучаясь от боли, не посмела вмешаться и открыть мою тайну, так как это признание могло непредсказуемо повлиять на судьбу одного из моих сыновей… И той же ночью, пока я спала, приказ короля был исполнен! Проснувшись, я увидела лишь одного сына, того самого, что был рожден от моей роковой связи, а значит, и не имел никаких прав на трон!
По мере того как рассказ королевы близился к концу, монсеньор Людовик поднимал от ладоней сильно побледневшее лицо. Когда же Анна Австрийская закончила, он срывающимся голосом спросил:
— Так, значит, тот, кто правит Францией… тот, кто сидит на троне наших предков…
— Не является законным наследником короны… Клянусь! — ответила королева-мать, и тон ее не оставлял сомнений.
— А другой?.. Тот, второй, сын Людовика XIII?..
— Вот о нем-то я и хотела с вами поговорить. Как только я умру, святой отец, отправляйтесь в замок графа де Бреванна. Там с самого раннего детства, в уединении, не зная ласки и своих августейших корней, под ничего не значащим именем «монсеньор Людовик» живет подлинный сын Людовика XIII.
Юноше пришлось прикусить губу, чтобы не закричать.
— Под моей подушкой вы найдете ключ, — продолжала королева. — Откройте им сундук, что стоит в углу этой комнаты. Там вы увидите шкатулочку, а в ней — свидетельство о рождении и все прочие документы моего сына… Передайте их ему, святой отец…
Юноша машинально повиновался и взял ключ.
— Я хочу исправить зло, причиненное мною моему сыну, — продолжала Анна Австрийская, — хочу, чтобы он узнал, кто его мать, и… и простил меня. Вы ведь скажете ему, как я страдала, правда, святой отец? Боже, как я хотела сжать его в своих объятиях хотя бы на мгновение и получить прощение вместе с сыновним поцелуем!..
Читать дальше