Джин Ауэл - Клан Пещерного Медведя

— Ладно, — отрезал он гортанным голосом, после чего сделал жест, который означал: хватит уже смертей.

От Креба не требовалось подчинения общепринятым правилам, которые определяли каждому свое место и положение. Он мог идти с кем угодно, включая самого вождя. Мог-ур был выше и вне строгой иерархии Клана.

Удалившись от львиных следов на достаточное расстояние, Бран остановился, чтобы осмотреть ландшафт. За рекой, насколько хватало глаз, простирались обширные степи; вдалеке холмы уступали место травянистой равнине. Редкие, изуродованные ветром деревья лишь усугубляли размеры бескрайней пустоши.

Впереди на горизонте вздымались клубы пыли, поднятые не иначе как огромным стадом животных, и Брана так и подмывало дать охотникам знак пуститься за ним вдогонку. Позади вождя за невысокими лиственными деревьями виднелись верхушки высоких сосен, казавшихся довольно маленькими на фоне безбрежной равнины.

Со стороны реки степи резко прерывались отвесным берегом, который впереди забирал в сторону от течения. Скалистая стена упиралась в подножие величественных гор, вершины которых были покрыты льдом. Под лучами заходящего солнца он сверкал розовыми, красными, сиреневыми и лиловыми тонами, словно драгоценные камни на короне небесного светила. Это зрелище заворожило даже практичного Брана.

Свернув в сторону от реки, он повел Клан к горам, где скорее можно было отыскать пещеру. Люди нуждались в жилище, но еще больше оно требовалось их духам-защитникам, если, конечно, те не покинули их. Духи были разгневаны, и доказательством тому служило землетрясение, унесшее жизнь шестерых человек. Если племя не найдет надежного места, на смену духам-защитникам придут злые и принесут с собой болезни и несчастья. Что вызвало гнев духов, не знал никто, даже сам Мог-ур, хотя он, исправно проводя вечерние ритуалы, старался задобрить их и вселить спокойствие в соплеменников. Волнение овладело всеми, но более всего Браном.

Он ни на минуту не забывал о своей ответственности перед Кланом. Духи с их непостижимыми желаниями всегда ставили его в тупик. Куда увереннее он ощущал себя в реальном мире — во время охоты или в роли провожатого. Ни одна из пещер, попадавшихся им на пути, не отвечала необходимым требованиям, и это приводило его в еще большее негодование. К тому же им приходилось тратить прекрасные теплые дни на поиски жилища, вместо того чтобы делать запасы на зиму. Конечно, они могли на время поселиться и в менее подходящей пещере. Но Бран все же надеялся, что до этого не дойдет.

Они шли вдоль гор, когда стали сгущаться сумерки. Вскоре племя достигло водопада, в брызгах которого радугой переливались солнечные лучи, и Бран объявил привал. Утомленные долгой дорогой женщины, сняв с себя груз, разбрелись в поисках сухостоя.

Расстелив меховую накидку, Иза положила на нее девочку, а сама поспешила за женщинами. Состояние ребенка вызывало у нее опасения. Девочка по-прежнему была без сознания, дышала поверхностно и все реже стонала. Собирая хворост, Иза не переставала думать о том, как помочь бедняжке, между делом поглядывая на травы. Не важно, целебные они были или питательные, знала их Иза или нет — хотя мало что было ей неизвестно, — любое растение имело для Изы свою собственную ценность.

Увидев длинные стебли начавших распускаться ирисов, Иза не долго думая выкопала их с корнем. Вьющийся вокруг дерева хмель навел ее на неплохую мысль, но, поскольку конусообразные плоды еще не созрели, она решила воспользоваться имевшимся у нее сухим порошком. Затем целительница отломила кусок ольховой коры и понюхала. Запах оказался сильным, и Иза, кивнув сама себе, тоже отправила ее в карман. На обратном пути она в придачу ко всему прихватила пригоршню листочков клевера.

Когда поленья были сложены костром, Грод, возглавлявший процессию вместе с Браном, достал завернутый в мох тлеющий уголь и набил им бычий рог. Они умели добывать огонь, но в незнакомой местности проще было разводить костер с помощью углей, нежели всякий раз искать подходящий для этой цели кусок дерева.

Грод тщательно хранил огонь во время всего похода. Каждый новый костер разводился с помощью головешек предыдущего. Необходимо было донести огонь их прежнего жилища до новой пещеры.

Беречь огонь доверялось только мужчине высокого положения. Если бы угли погасли, это означало бы, что духи-защитники их покинули, и Грод, второй человек в Клане, спустился бы до самого низшего положения, но уничижение его не волновало. Он был человеком высокой ответственности и величайшей честности.