Саймон Скэрроу - Пророчество орла

— Привет, центурион.

Подняв глаза, Катон увидел вышедшую из своего заведения и смотревшую на него с улыбкой жену пекаря. Будучи моложе Катона на три года, она уже три года состояла в браке с немолодым владельцем пекарни: очень удачное замужество для миловидной, но грубой и необразованной жительницы трущоб, явно надеявшейся после кончины престарелого супруга заполучить пекарню в свои руки. Само собой, для реализации этих планов, когда придет время, ей потребуется партнер, о чем она без обиняков и сообщила молодому центуриону, едва тот поселился в доходном доме. Было очевидно, что Катон в этой роли вполне бы ее устроил.

— Доброе утро, Велина, — отозвался он. — Рад тебя видеть.

С другого конца скамейки донеслось отчетливо различимое презрительное фырканье.

— Не обращай внимания, — усмехнулась Велина. — Эта Габиния воображает, будто она лучше всех нас. Лучше бы следила за своим сорванцом Гаем: тот вечно сует нос куда не надо.

Тощая женщина отвернулась от жены булочника, не сказав ни слова. Та подбоченилась, горделиво, с видом победительницы, вскинула голову, после чего опять обратила свое внимание на Катона.

— Ну, как нынче дела у моего центуриона? Есть новости?

Катон покачал головой.

— Назначения пока ни один из нас не получил. Правда, сегодня у нас состоится встреча во дворце. Так что, вполне возможно, попозже я смогу поделиться добрыми новостями.

— Хм… — Велина наморщила лоб. — Как понимаю, я должна пожелать тебе удачи?

— Это было бы кстати.

Она пожала плечами.

— Видеть не могу, как ты изводишься. Сколько вся эта тягомотина продолжается — месяцев пять?

— Три.

— Ну а что, если так ничего и не найдется? Тебе надо подумать о возможности заняться в жизни чем-то другим. Может быть, тем, что лучше вознаграждается? — Она выгнула дугой бровь и на миг надула губки. — Такой молодой и похожий на мужчину малый, как ты, мог бы пойти далеко в правильной компании. Может быть.

Чувствуя, что краснеет, Катон отвел глаза, повернувшись к очагу. Неприкрытые знаки внимания со стороны Велины смущали его, и ему отчаянно хотелось убраться со двора, пока та не начала расписывать свои планы в отношении его еще подробнее.

Тем временем старик, варивший кашу, снял наконец свой котелок с железной жаровни и поплелся к лестнице. Габиния потянулась к своим горшкам.

— Извини, — произнес, вставая, Катон. — Ты не разрешишь мне пройти первым?

Та молча подняла на него глубоко запавшие, холодные глаза.

— Нынче утром у нас времени в обрез, — пустился в торопливые объяснения Катон. — У нас важная встреча, опаздывать нельзя, надо выйти из дома как можно скорее.

При этом он скорчил умоляющую гримасу и чуть-чуть склонил голову в сторону жены булочника. Худая женщина поджала губы, пряча улыбку, взглянула с почти нескрываемым удовольствием на явно раздраженную Велину и с готовностью сказала:

— Конечно. Раз ты так спешишь, проходи вперед.

— Спасибо, — промолвил Катон с благодарным кивком. Он поставил миски на решетку, добавил в ячмень воды из лохани и стал помешивать варево, дожидаясь готовности.

Велина фыркнула, повернулась и зашагала обратно к пекарне.

— Что, крепко она на тебя глаз положила? — спросил Макрон, выскребая дно своей миски корочкой хлеба.

— Боюсь, что так, — ответил Катон, уже покончивший с едой и сейчас с помощью старой тряпицы натиравший воском свое кожаное снаряжение. Несколько прикрепленных к ремням медальонов, полученных за боевые заслуги, сверкали, как только что отчеканенные монеты. Он уже надел свою плотную воинскую тунику и чешуйчатый панцирь и застегнул на икрах полированные поножи, а теперь, добавив на тряпицу еще воска, усердно добавлял блеска портупее.

— Ну и как, собираешься ты что-нибудь с этим делать? — гнул свое Макрон, изо всех сил стараясь подавить усмешку.

— Ну, точно уж не сейчас. У меня и без того есть о чем беспокоиться. Если мы не уберемся отсюда побыстрее, я с ума сойду!

Макрон покачал головой.

— Ты еще молод. У тебя впереди двадцать, а то и двадцать пять лет службы: времени более чем достаточно. Вот со мной дело обстоит иначе. Пятнадцать лет, это самое большее. Возможно, нынешнее назначение будет для меня единственным шансом поднакопить деньжат перед выходом в отставку.

В голосе его звучала такая озабоченность, что Катон прервал свое занятие и поднял глаза.

— Тогда нам тем более следует попытаться извлечь из нынешней встречи все, что можно. Я долго ее добивался, отираясь возле канцелярии, так что опаздывать нам никак нельзя.