Михаил Кожемякин - Красная Валькирия

- Может быть, не стоит публиковать это письмо, Федя? - с тайной, сокровенной надеждой спросила она. - Сталин не простит тебе этого. Ты же знаешь...

- Если я опубликую это письмо - убьют мое тело, если я промолчу - душу. Прости, моя родная, но я не могу позволить окончательно убить свою душу. От нее и так мало что осталось! Лучше присядь ко мне, побудь рядом - пока можно, а потом уходи, уезжай, спасай свою молодость...

Муза присела у его кровати, и Раскольников поймал руками и прижал к губам ее испачканные чернилами пальцы. Вспомнилось, как когда-то, в Кремлевской больнице, он в последний раз целовал слабые пальцы Лары. Тогда казалось - Лару никто и никогда не заменит... Теперь рядом с ним была другая женщина, он любил ее, и такой же любовью платила ему она. Дочь они назвали Музой, в честь матери. Сейчас ей было всего два года. Сын, Федя, умер совсем маленьким. Неужели и большому Феде пора умирать?

- Ты устала записывать за мной, милая? - нежно спросил он. - Я измучил тебя? Прости...

- Я не устала, Федя. - ответила она. - И я тебя здесь не оставлю...

- Ты должна уехать и увезти дочь! - строго, жестко сказал Федор. - Уезжайте в Париж, к Фондаминскому, он о вас позаботится.

- Я никуда не уеду, Федя. - решительно сказала Муза. - И не гони меня. Я останусь с тобой до конца.

- Но почему, милая? Не думаешь о себе, подумай о дочери!

- Дочь я отправлю в безопасное место. - ответила жена. - А сама останусь с тобой. Спрашиваешь, почему? Знаешь, есть одно стихотворение... Его написал Гумилев, я знаю, ты не любишь стихи Гумилева, но я все равно тебе прочитаю...

Федор улыбнулся - неловко, виновато.

- Ты зря думаешь, Музочка, что я не люблю стихов Гумилева. - признался он. - Мне нравится многое из того, что он написал. Но я виноват перед ним так, что нет смысла оправдываться. Настоящие у него были стихи... Прочитай...

- Знаешь, Федя, мне очень запомнилось одно стихотворение, - продолжила Муза. - Кажется, оно звучит так:

Вот я и говорю: "Ничего, что смерть...". Будем жить...

- Будем жить... - как эхо, повторил за женой Федор.

За больничными окнами сладко и сонно улыбалось в полуденной дреме Средиземное море. В занавешенные окна врывался пьянящий запах лаванды, и вечная жизнь была в этом аромате. Вечная жизнь и счастье...

- Будем жить, родная... - проговорил Федор, сжимая руку жены.

Ее ладони пахли лавандой и морем и, ощущая этот запах, соприкасаясь с ним, Раскольников, впервые за свою неистовую и бурную жизнь, учился мудрости и вере. Он примирялся с миром и - с Богом. Ибо недолго живет на земле человек, короток век его, а земля и небо пребудут вовеки...

Федор Федорович Раскольников погиб в сентябре 1939 года в Ницце. Полиция установила, что он "выбросился из окна больничной палаты". Это произошло в те минуты, когда рядом с ним не было жены. Эмигранты не сомневались, что автора "Открытого письма Сталину" убили по приказу "Хозяина".

После гибели мужа Муза Васильевна спешно уехала вместе с дочерью в Париж, к Илье Исидоровичу Фондаминскому.

"Открытое письмо к Сталину" Федора Раскольникова было опубликовано в 1939 году в эмигрантском журнале "Новая Россия". Меньше, чем через год, во Францию пришла война. В Россию она пришла 22 июня 1941 года.

Илья Исидирович Фондаминский в 1942 году был депортирован гитлеровцами в лагерь смерти Освенцим, где и погиб.

Профессор Николай Александрович Энгельгардт, его жена, дочь Анна Гумилева и внучка Елена Гумилева умерли от голода в блокадном Ленинграде.

Судьба остальных наших героев широко известна.

Религиозный философ Даниил Андреев написал в своем главном труде "Роза мира", что Николай Гумилев вознесся в Небесную Россию без посмертных испытаний.