— Эй, ты кто будешь? — спросил удивленный юноша. Человек не ответил и только сейчас Иван понял, что он то ли мертв, то ли без сознания. Серко вошел в комнату и, когда глаза привыкли к полумраку, заметил, что в нише в противоположной от узника стене лежит ключ, который подошел к замку на цепи.
Отомкнув цепь, он осторожно поднял незнакомца на руки и вынес во двор. Там он положил его на траву возле ручья и снял с лица повязку. Затем Иван припал ухом к его груди, различив слабые удары сердца. Обрызгав лицо спасенного им человека водой из ручья, Иван осмотрел его более внимательно и с удивлением убедился, что человек этот совершенно особенный, ранее такого типа людей встречать ему не приходилось. Незнакомец был изможден, видимо его плохо кормили, но в целом выглядел крепким и сильным.
— Ему отъесться надо и недели через две он будет, как огурчик, — подумал Иван, окидывая взглядом рельефные мышцы на полуголом исхудавшем теле лежащего перед ним человека. Выглядел он лет на тридцать, тело его было смуглым, по-видимому, от природы, но с каким-то особенным отливом, как и кожа на его обросшем бородой худощавом с высокими скулами лице. Голову незнакомца венчала шапка густых иссиня-черных волос. Глаза его были плотно закрыты, но дыхание становилось все более ровным. Заметив, что губы незнакомца пересохли и посерели, казак зачерпнул горсть воды и, приподняв ему голову, поднес воду к его губам. Тот сделал, чисто механически, несколько глотков и вдруг открыл глаза. Взгляд его будто проник в самую глубину души Ивана, оставив там какой-то неизгладимый след. Завороженный пронзительной глубиной его необычайно синих, как омуты, глаз, Иван на какое-то мгновение даже потерял ощущение времени.
— Ты, кто? — наконец, придя в себя, спросил он по-татарски.
— У меня несколько имен, — с небольшой заминкой раздельно ответил незнакомец, приподнимаясь с земли, — можешь звать меня Киритин.
Он с видимым усилием сел и внимательно посмотрел на юношу.
— Я вижу ты казак? Что ты делаешь в этом проклятом богами месте?
— Мы пришли на помощь Шагин-гирею против его брата Джанибек-Гирея.
— Да, я слыхал о том, что между ними вражда, пока меня еще не посадили на цепь.
Внезапно глаза его сузились и он крикнул:
— Берегись!
Секундой позже Серко и сам увидел, что в ворота вбежало пять татар с обнаженными саблями в руках.
— Откуда их черт принес? — мелькнула мысль, в то время как его собственная сабля уже с мягким шорохом покидала ножны.
Татары, не обращая внимания на остававшегося в полулежащем положении Киритина, бросились с разных сторон на молодого казака. Иван ужом скользил между ними, отчаянно отбивая сыпавшиеся на него со всех сторон удары, но с холодеющим сердцем понимал, что выстоять против пяти отлично тренированных бойцов ему не удастся. За два года, проведенных на Дону в постоянных тренировках в сабельном бою, он стал неплохим фехтовальщиком, но выстоять против пяти противников ему было явно не под силу. Он уже приготовился отдать свою жизнь подороже и унести с собой в могилу, хотя бы одного татарина, как вдруг один из противников внезапно будто споткнулся на ровном месте, выронил саблю и начал медленно падать. Падение его было настолько замедленным, будто он застрял в густом болоте. Через мгновение то же случилось и со вторым татарином. Иван, воспользовавшись секундным замешательством третьего, рубанул его концом своей сабли в висок и тот, пошатнувшись, упал навзничь. Два оставшихся противника с криками: «Шайтан, шайтан!» побросали оружие и обратились в бегство.
Разгоряченный боем Серко, не понимая, что происходит, обернулся назад и увидел Киритина, стоявшего в полный рост и делавшего руками плавные движения. Серко обратил внимание, что ростом он, гораздо выше, чем казался раньше, в целую сажень. Глаза его горели, словно, синим пламенем, излучая какую-то сверхъестественную энергию. Повинуясь медленным пассам его рук, оба татарина то почти горизонтально склонялись к земле, но не падали, будто их поддерживала какая-то неведомая сила, то вновь поднимались, оставаясь под углом к ней. Впечатление создавалось такое, будто они пытались преодолеть течение бурной реки. Ивану показалось, что смуглое лицо Киритина словно окаменело, а синие, жгучие глаза его живут своей собственной жизнью. Наконец, Киритин резко свел руки вместе и оба татарина схватившись руками за головы, медленно опустились на землю.
Глава четвертая. В учениках у мага
Читать дальше