Валерий Евтушенко - Юность атамана

Прощаясь с Киритином, который оставался на Сечи, Иван заметил, что тот погружен в какие-то свои мысли и не очень озабочен расставанием. Не скрывая обиды, он сказал:

— Прощай друже, не знаю вернусь ли назад.

Чародей, обняв его, шепнул юноше на ухо:

— Вернешься, не сомневайся. Тебе суждена долгая и интересная жизнь. Двести сорок четыре больших и малых сражений предстоит тебе дать, и ни разу ты не будешь побежден. Сам турецкий султан устрашится имени твоего…

Он отстранил от себя Ивана, продолжая держать его за плечи, и произнес дрогнувшим голосом:

— А сейчас смотри мне в глаза. Я постараюсь передать тебе все, что знаю сам. Как ты сумеешь этими знаниями воспользоваться, зависит от твоей настойчивости и целеустремленности. Запомни только главное: ключ к постижению магии — медитация и концентрация нервной энергии. Транс-основа магического действия.

Взгляд его пронзительных синих глаз вновь погрузился в глаза Ивана, лишив его воли, сознания и ощущения времени. Когда он пришел в себя, Киритина рядом не было, а казаки уже усаживались в челны. Стряхнув оцепенение, Серко побежал к головной чайке, на носу которой уже стоял наказной гетман.

В то время Сечь располагалась на острове Базавлук посреди Чертомлыцкого Днеприща, одного из рукавов Днепра, образованного слиянием речек Базавлук, Чертомлык и других. Это было то знаменитое гнездо свободы и вольности, свитое, по свидетельству австрийского посла Ляссоты, еще в 1594 году, откуда на протяжении сорока с лишним лет вылетали запорожские орлы на поиски славы и добычи к берегам Турции и Крыма; тот неиссякаемый источник профессионального воинского мастерства, из которого Речь Посполитая не раз черпала подкрепление своим силам в трудное для нее время. Из Чертомлыка была совершена большая часть знаменитых морских походов запорожцев; из этой Сечи шел воевать в Ливонию Самуил Кошка; отсюда легендарный Конашевич-Сагайдачный вел запорожцев на Москву, а позднее Яков Бородавка привел сорок тысяч казаков к Хотину в помощь гетману Ходкевичу. Но именно здесь находился и тот рассадник казацкой вольницы и своеволия, который создавал постоянную угрозу для польского государства. Из Чертомлыкской Сечи Марко Жмайло повел своих запорожцев против польного гетмана Конецпольского, отсюда позднее выступили с восставшими казацкими полками Острянии, Гуня, Павлюк, всколыхнувшие всю Украину…

Напротив острова раскинулось урочище Великий Луг, очень удобное для выпаса коней, но безлесное. Поэтому чайки запорожцы обычно готовили севернее на островах Хортицы, где было достаточно строевого леса.

Флотилия Хмельницкого, идя на веслах, уже спустя час вышла к Днепру. Здесь, увлекаемые течение, казацкие чайки понеслись вниз к Днепровскому лиману. Казалось, теперь перед казацкими челнами открывается прямой путь в Черное море, но запорожцы знали, что в устье Днепра их еще ожидают сюрпризы. Турки, привыкшие за последние тридцать лет к тому, что казаки ежегодно выходят в море грабить не только Крым, но и их собственное побережье, стали держать в устье Днепра эскадры своих судов, но большого эффекта этим не достигли. Неповоротливые турецкие карамурсали в безветренную погоду оставались на месте, в то время, как легкие казацкие челны на веслах, проскальзывая мимо, выходили в лиман, а из него и в открытое море. Не раз случалось и так, что, в штиль, пользуясь неповоротливостью карамурсалей, запорожцы нападали на них, брали на абордаж и топили.

В открытом море казаков преследовать было бесполезно, так как под парусом их челны летели по волнам, как настоящие чайки, за что и получили свое название. Их низкая посадка (они выступали из воды всего на полметра) не позволяла увидеть их издали и преградить дорогу. Поэтому в последнее время турки установили две башни на противоположных берегах Днепра в нескольких верстах от его устья, протянув между ними толстую железную цепь. В натянутом положении она слегка выступала из воды и преграждала водный путь для любого типа судов. Из-за этого запорожцам приходилось вытаскивать челны на берег и несколько верст обносить кругом, иногда они прямо нападали на одну из башен и разрушали ее, освободив себе путь. Но Хмель решил поступить иначе. Собрав атаманов, он сказал:

— Нам нельзя поднимать шума. В лимане наверняка стоит турецкая эскадра и нам мимо нее нужно проскользнуть незаметно. Чтобы открыто ввязываться в серьезную драку у нас недостаточно сил. Думаю, надо небольшой группе скрытно подобраться к башне на правом берегу, ликвидировать охрану и опустить цепь.