Александр Чиненков - Крещенные кровью

— Наверное, они часть сокровищ от разысканных кладов оставляли себе? — предположил Калачев.

— Именно, — кивнул Дмитрий Андреевич. — Затем все зашло так далеко, что они друг для друга стали опасны. Любой из них мог «капнуть» на другого и… Одним словом, не спрашивай, откуда я почерпнул эти сведения, но это Бобылев первым донес на твоего брата. А затем он же предупредил Василия об его опале и предложил свою помощь.

— Постой, но почему он это сделал? — напрягся Степан.

— А ты не догадался?

— Нет.

— Он просто избавился от твоего брата, заимев возможность легко распорядиться его «кубышками», которые Василий при спешном бегстве не мог забрать с собой.

Степан был потрясен. Он сидел с открытым ртом и, как рыба на берегу, глотал ртом воздух.

— Ты забыл добавить, что, спровадив Василия за границу, Бобылев добился еще и того, что, ничего не зная об интриге, брат до конца считал мерзавца своим другом.

— Да, правильно, — согласился Горовой. — Кстати, ты тоже пострадал по вине этих двух «друганов»! Твой брат придумал план, а Бобылев его одобрил!

— Пусть это останется на их совести, — вздохнул Степан озабоченно. — Теперь мне не понятно поведение Бобылева. Почему он, чтобы заманить Василия на советскую территорию, выбрал именно меня?

— Всему виною клад скопцов! — сразил его наповал Дмитрий Андреевич. — Лично у меня остаются подозрения, что друзья, расставшись, вовсе не теряли из виду друг друга. А еще, полковник Бобылев был посвящен твоим братом в тайну клада скопцов. Он знал про Ваську Носова и приглядывал за ним при помощи старосты поселка Большой Ручей. Позднее твой брат поменял надзирателя на своего человека, но как бы то ни было… Это по приказу Бобылева партизаны не трогали Носова и вообще редко наведывались в поселок. Это…

— Подожди, постой, дай осмыслить! — взмолился Степан. — Все, что ты сейчас говоришь, у меня в голове не укладывается.

Полковник посмотрел на часы:

— У нас остается очень мало времени. Ты сейчас слушай, что я говорю, а осмысливать потом без меня будешь.

— Но-о-о…

— Одним словом, пока твой брат занимался вывозом ценностей для рейха из других оккупированных территорий, — продолжил Горовой, — он не интересовал Бобылева, и тот не отправлял за Василием никого. А вот когда ему доложили из надежных источников, что твой брат собирается в Брянск, тут полковник занервничал. Он конечно же при желании много раз мог убить Василия, выслав за его жизнью сотни людей, но не делал этого. А почему?

— Почему? — Степан повторил вопрос одними губами.

— Потому, что Василий был нужен ему живым, так как мог привести его к кладу скопцов.

— Василий никогда бы так не поступил, — возразил Калачев — Он считал клад скопцов только своим.

— Это знал и Бобылев, — не дав ему договорить, продолжил Дмитрий Андреевич. — Вот потому и пал на тебя со всех сторон странный выбор. Про тебя вдруг вспомнили, вытащили из мест не столь отдаленных, вернули на службу и… дали такое задание, которое мог выполнить только ты один!

— Меня как приманку подослали к брату…

— Совершенно верно, — усмехнулся Горовой. — Тебе дали задание заведомо невыполнимое, Степан. Бобылеву было известно, что Василий никогда не вернется обратно на родину и никого не подпустит к себе близко, кроме…

— Кроме меня!

— Вот именно. На то и был расчет. Отдав Бобылеву должное, психолог он превосходный. Он знал, как мучительно Василий переживал и проклинал их совместную затею относительно твоего осуждения. А вот отправив тебя к нему… Бобылев конечно же был убежден, что твой брат не поверит лепету насчет счастливого возврата на родину и что ему за предательство ничего не будет! Но он так же знал, что Василий больше не отпустит тебя от себя: увидев тебя живого и невредимого, он станет просто счастлив. Василий должен был уговорить тебя остаться с ним и привести к кладу. Вот тогда бы заработал основной план, и в дело вступил бы тот, кто…

— Тот, кто должен был нас с братом ликвидировать, — продолжил за него Калачев. — И этим человеком конечно же…

— Им был Стрелец, известный тебе проходимец Яшка-хромой, — продолжил полковник. — Только вот все сложилось иначе: ты вернулся, Василий погиб, деньги уничтожены, а генерал Бобылев зол на весь мир!

— Но мне обо всех этих интригах ничего не было известно! — воскликнул Степан, теряя выдержку и терпение.

— Я же сказал: Бобылев так не считает, — ухмыльнулся Дмитрий Андреевич. — А потому ты обречен, Степан Аверьянович.