Саймон Скэрроу - Борьба за свободу

— Центурион, где мог пасть Спартак?

Тит указал на невысокий холм в сотне шагов от них, где тела громоздились особенно густо.

— Вон там я видел его штандарт во время битвы, и именно там уцелевшие дрались до конца. Если мы его и отыщем, то только там.

— Хорошо, тогда пойдем и посмотрим.

Генерал Помпей направился к холму, перешагивая через мертвецов, а то и наступая на них. Тит и другие поспешили за ним. Попадавшиеся им на пути солдаты застывали на месте, когда небольшая группа проходила мимо. Они дошли до холма, и Помпей остановился, глядя на открывшееся перед ним ужасное зрелище. На этом месте произошло самое яростное сражение, и тела убитых были сплошь покрыты ранами. Тит содрогнулся, вспомнив, что многие из рабов дрались голыми руками и даже зубами против мечей легионеров. Большинство лежащих здесь были изуродованы так, что утратили всякое сходство с людьми.

Генерал разочарованно вздохнул и прошел немного вперед, всматриваясь в убитых.

— Ну, если Спартак пал здесь, будет очень сложно опознать его. Думаю, пленные нам в этом не помощники. — Он кивнул в сторону окруженной легионерами группы людей неподалеку от поля битвы. — Проклятье. Нам нужно его тело…

Тит следил за тем, как его командир осторожно перешагивает через искалеченные останки. Помпей был на полпути к вершине холма, как вдруг Тит заметил какое-то движение. Среди убитых чуть приподнялась чья-то голова. Мгновение спустя за спиной генерала рывком вскочил на ноги окровавленный человек, которого Тит считал мертвым. У раба были прямые темные волосы и жидкая борода. Он зарычал, показывая кривые зубы. Зажав в руке короткий меч, он неуклюже побежал по телам к римскому генералу.

— Помпей! — крикнул Гай Юлий. — Осторожно!

Помпей обернулся. Глаза генерала расширились, когда он увидел раба, бегущего к нему с клинком наперевес. Тит выхватил из ножен меч и кинулся наверх, не разбирая дороги. Он чувствовал, как его ботинки, подбитые гвоздями, вонзаются в человеческую плоть. Раб сделал выпад мечом, целясь в горло Помпея. Генерал отпрянул, чтобы избежать удара, и зацепился каблуком за тело. Он тяжело рухнул, издав тревожный крик. Раб шагнул к генералу и вскинул меч.

Тит скрипнул зубами и с отчаянием бросился вперед. В последний миг раб почуял опасность и обернулся через плечо. И тогда Тит обрушился на него всей своей тяжестью. Клинок выпал из руки раба. Оба упали на землю, чуть не задев Помпея.

Тит попытался вытащить свой меч из-под раба, но это ему не удалось. Тогда он отпустил рукоять и нащупал горло противника. Раб забился под Титом и схватил его за руку, рыча почти с животной яростью. Центурион сильнее сжал горло раба и заставил его замолчать. Почувствовав, что ему нечем дышать, раб опять стал сопротивляться. Одной рукой он схватил Тита за запястье и попробовал разогнуть его пальцы, а другой потянулся к его лицу, царапая ломаными ногтями щеку врага. Тит крепко зажмурился и усилил хватку на горле раба. В ответ тот лягнул его коленками и с выпученными глазами попытался вцепиться в глаза Тита. Центурион отвернул голову в сторону.

Движения раба стали судорожными, и внезапно он затих, руки его опустились, голова запрокинулась. Тит еще несколько секунд не ослаблял хватку, чтобы убедиться, что раб мертв, а потом открыл глаза и увидел высунутый язык мертвеца. Отпустив противника, Тит скатился с его тела и с трудом встал, тяжело дыша. Он посмотрел вниз и обнаружил, что его клинок вонзился между ребер раба — вот почему не удалось его вытащить. Раб умер бы в любом случае.

Рядом с кряхтением поднялся на ноги генерал, сгибаясь под тяжестью изысканно украшенного нагрудника. Он огляделся и увидел мертвого раба и Тита, который, наклонившись над телом, высвобождал застрявший меч.

— Клянусь богами, еще бы немного, и… — Помпей посмотрел на раба. — Он убил бы меня, если бы не ты, центурион Тит.

Тит промолчал, грязной туникой раба вытирая кровь со своего меча. Затем он вложил его в ножны и выпрямился. Генерал слабо улыбнулся ему:

— Я обязан тебе жизнью. Я этого не забуду.

Тит кивнул.

— Ты заслужил награду. — Генерал в раздумье потер подбородок и затем показал на рабов, взятых в плен. — Выбирай себе одного от моего имени. Это подобающая награда за спасение моей жизни. И еще знай, центурион: если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь, даю слово, что я сделаю для тебя все, что смогу.

— Ты слишком добр, мой генерал.

— Нет. Ты спас мне жизнь. За это никакая награда не будет слишком велика. Теперь выбери себе раба из пленных — скажем, здоровую женщину.