Саймон Скэрроу - Легион смертников

— Ладно, договорились. Итак, какие у нас планы?

Катон устало нахмурился:

— Аякса и след простыл. А людям нужен отдых.

— И тебе тоже.

Молодой префект не обратил внимания на это замечание.

— На обоих кораблях кончаются припасы. Надо сворачивать к Александрии. Мы шли от порта три дня, поэтому надо найти воду и еду пораньше. Остается только надеяться, что нас не примут так же, как вчера… — Он нахмурился. — Странно это.

— Возможно, они приняли нас за сборщиков налогов, — пожав плечами, сказал Макрон. — Не скажу, что враждебность местных меня удивляет. Будем надеяться, что в Александрии нас встретят получше. Если все египтяшки такие же, как в той деревне, то я буду очень рад, когда наша погоня окончится и мы вернемся в Рим. А ты?

— Боюсь, это случится не слишком скоро, Макрон. У нас четкий приказ. Мы должны любой ценой настигнуть Аякса, сколько бы это ни заняло времени. И мы будем гоняться за ним, пока не получим иного приказа. Ни одна провинция Рима и даже сам император Клавдий не могут чувствовать себя в безопасности, пока Аякс и его сообщники на свободе. Ты сам видел, как он воодушевляет весь этот сброд. Он может поднять восстание в любом уголке Империи, и рабы толпой пойдут за ним. Пока Аякс жив, он — смертельная угроза Империи. Если падет Рим, воцарится хаос, и все — и свободные, и рабы, жившие под защитой римских легионов, — станут добычей варваров. Именно поэтому мы должны поймать и уничтожить его. Кроме того, у нас с тобой к нему личные счеты.

— Четко и ясно. Но что, если он окончательно ускользнул от нас? Аякс может быть где угодно. На другом конце Средиземного, да хоть на Черном море. Он мог бросить корабль и уйти в глубь суши. Тогда искать его — все равно что искать честного судью в Субуре. [6] Субура — небогатый район античного Рима, славившийся своими притонами. Кстати, о Риме. У тебя есть хороший повод поскорее туда вернуться. — Макрон заговорил тише. — После всего случившегося Юлия особенно нуждается в том, чтобы ты был рядом.

Катон отвел взгляд и посмотрел на синюю гладь моря.

— Мысли о Юлии не оставляют меня ни на день, Макрон. Я думаю о ней, о той клетке, в которой держал ее и тебя Аякс. Знание того, что ей довелось пережить, мучит меня.

— Мы пережили одно и то же, — тихо ответил Макрон. — И вот он я. Тот же Макрон, что и прежде.

Катон бросил на него резкий взгляд:

— Правда? Не думаю.

— В смысле?

— Я тебя слишком хорошо знаю и вижу, как тебе скверно, дружище.

— Скверно? Почему бы и нет? После всего того, что заставил нас пережить этот ублюдок…

— Что он заставил вас пережить? Что именно? Ты об этом особо не рассказывал. Как и Юлия, до того, как мы покинули Крит.

Макрон пристально поглядел на него:

— Ты ее спрашивал?

— Нет… не хотел бередить раны.

— Или просто не хотел знать? — спросил Макрон, печально качая головой. — Не спрашивал, а теперь даешь волю воображению. Так ведь?

Катон встретил его взгляд:

— Что-то вроде того. А еще то, что я ничего не сделал, чтобы помочь вам.

— Ты ничего не мог сделать. Ничего, — ответил Макрон, опершись локтями на фальшборт. — Не взваливай все на себя, Катон. Этим ты ничего не добьешься. Это не поможет тебе поймать Аякса. Кроме того, Юлия сильная женщина, скажу я тебе. Что бы она там ни перенесла, дай ей время, и она с этим справится.

— Как справился ты?

— Я справлюсь с этим по-своему, — твердо ответил Макрон. — Если боги соблаговолят, чтобы мой путь пересекся с путем Аякса, то я отрежу ему яйца и затолкаю в его глотку, прежде чем убью. Клянусь именами всех богов, которым я когда-либо молился.

Катон приподнял брови и вежливо кашлянул.

— Судя по всему, тебе удалось справиться с этим.

— Удастся, когда все закончится, — нахмурившись, ответил Макрон.

— А до того?

— Не успокоимся, пока не выполним приказ.

— Хорошо, договорились, — выпрямляясь, ответил Катон. — Тогда я отдаю приказ кораблям поворачивать к Александрии.

— Да, командир, — ответил ветеран, становясь по стойке «смирно» и салютуя.

Мгновения дружеской встречи прошли, печально подумал Катон. Они снова стали просто префектом и центурионом.

— Очень хорошо, — демонстративно громко сказал он, как актер перед зрителями. — Возвращайтесь на корабль и держите курс за «Себеком».

Они вернулись на главную палубу и уже почти дошли до мачты, когда дозорный наверху закричал:

— Вижу парус!

Катон остановился как вкопанный и задрал голову.

— В какой стороне? — спросил он.