Саймон Скэрроу - Легион смертников

Катон пожал плечами.

— Давненько мы не говорили, — продолжил Нарцисс.

— Больше двух лет. С тех пор, как вы отправили Макрона и меня шпионить за губернатором Сирии.

— И вы оба отлично справились с заданием, а потом еще и сыграли главную роль в обороне Пальмиры от парфян. С тех пор вы успели еще безукоризненно выполнить задачу на Крите. Семпроний известил меня, что послал вас ловить этого бунтаря-раба, Аякса.

Нарцисс сунул руку под плащ.

— А теперь губернатор Египта, наш распрекрасный Петроний, докладывает, что вы выполнили задание. Отлично. Но он просит призвать вас к ответу за то, что вы отпустили нубийского принца. — Он внимательно поглядел на Катона. — Не хочешь объяснить, почему вы так поступили?

— Я рассудил, что гладиатор представляет собой большую, нежели принц, угрозу в перспективе.

— В перспективе, — едва улыбнувшись, повторил Нарцисс. — Похоже, я был прав насчет тебя. У тебя есть мозги, чтобы принимать решения, исходя из стратегической ситуации.

Он небрежно бросил на стол доклад.

— Петроний дурак. Твое решение было правильным, юноша, хотя в лице губернатора ты нажил себе врага. И в Риме найдется достаточно других, которые не оценят тонкости вставшего перед тобой выбора. Пусть так; главное, что я согласен, что ты принял правильное решение, хотя и не стану заявлять об этом публично. Не будет и официальной благодарности за то, что ты изловил этого жуткого гладиатора.

Нарцисс виновато улыбнулся.

— Еще есть сложность с решением сенатора Семпрония назначить тебя исполняющим обязанности префекта. Он сделал это от имени императора, понимаю. Однако превысил свои полномочия. Безусловно, дело было срочное, поэтому и император, и я одобрили действия, предпринятые Семпронием для подавления бунта рабов на Крите и для поимки его главарей, для чего он отправил тебя и Макрона в Египет. — Нарцисс показал на доклад. — Теперь кризис миновал, опасности нет. Выражаю вам мою благодарность. Тебе и твоему товарищу, Макрону.

Катон слегка наклонил голову в знак ответной благодарности.

— Однако такое быстрое продвижение в званиях определенно заставит некоторых приподнять брови и решить, что их гладят против шерсти. Император Клавдий никогда не забывает о том, что не надо обижать военных, часть которых не настолько лояльна к нему, как хотелось бы. Достаточное доказательство тому — убийство его предшественника. Что означает, что ты поставил его в затруднительное положение.

— Что вы имеете в виду?

Императорский секретарь задержал на нем взгляд и улыбнулся.

— Ты умный парень, Катон. Я знаю, что вовсе не обязательно говорить тебе это вслух, но если тебе доставит удовольствие моя откровенность, я это сделаю.

— Был бы очень признателен.

— Будет не слишком благоразумным подтвердить присвоение тебе звания префекта, особенно учитывая, что ты вернулся в Рим с намерением жениться на чудесной дочери Семпрония. Твое присутствие в столице вызовет зависть. Есть достаточно сенаторов, которые желают пропихнуть вперед своих любимчиков.

Катон слушал его с растущим разочарованием. Вот тебе и награда за все жертвы, принесенные на службе императору и Риму. Устная благодарность и, без сомнения, понижение в звании обратно до центуриона. А с этим — потеря возможности перехода в сословие всадников. Можно представить, насколько сильно задумается Семпроний, прежде чем разрешить дочери выйти замуж за человека, который настолько ниже ее статусом. Он действительно благосклонно отнесся к зародившимся у них чувствам после осады Пальмиры, но нынешнее положение шло вразрез с укладом общественной и политической жизни Рима. Понижение Катона в звании будет расценено как то, что он впал в немилость у власти, пусть даже и получив устную благодарность от Нарцисса и императора Клавдия. Все планы на будущее, связанные с Юлией, начали рушиться. Катон прокашлялся.

— А эти любимчики послужили Риму не хуже, чем я?

— Нет, не послужили, но и Семпроний отнюдь не настолько влиятелен, как иные сенаторы. Ты понимаешь сложность моего положения. Поверь, я не хочу препятствовать твоему повышению в звании и будущему семейному счастью. — Он подмигнул. — Но есть реалии политики, на которые нельзя не обращать внимания. Такова уж моя работа. Я не смог бы хорошо служить императору, если бы не принимал во внимание все перспективы.

— Значит, вы не станете утверждать мое повышение в звании.

— Сейчас — нет. Возможно, позже, когда ты будешь подальше от Рима, не на виду у всех.