Александр Овчаренко - Клуб избранных

– Вот так и надо! – потирал руки Карась. – Прилетят «залётные» по мою душу, а меня и нет! А если станут любопытствовать, то им любой работяга скажет, что я «свалил» на «землю обетованную»: бизнес продал, все концы обрубил, и – здравствуй, родина предков! Слухи о продаже фирмы разлетятся по всему посёлку уже сегодня. Можете искать меня хоть в Хайфе, хоть в Тель-Авиве, а я не будь дураком, съезжу в Германию – пивка попью! Месячишка через три заявлюсь в Медведково, и скажу, что фирму продавать не намерен, раздумал…

Так наивно рассуждал Георгий Карась, набирая телефонный номер аэропорта, чтобы заказать билет до Москвы.

О сколько раз каждый из нас пытался обмануть Судьбу! Изворачиваясь и лукавя, мы считаем себя умней, хитрей и дальновидней, чем Его Величество Рок, при этом не подозревая, что все наши ухищрения – всего лишь канва предначертанных нам событий.

Нет, что ни говорите, а в полёте с Запада на Восток есть что-то противоестественное, особенно когда летишь на Дальний Восток. Ты летишь навстречу восходу, а получается, что летишь навстречу времени. Парадокс, но чем дольше ты летишь, тем меньше времени находишься в воздухе.

В этот раз извилистая судьба разведчика-нелегала забросила меня во Владивосток. Не знаю, что узрели наши аналитики, но, как и обещал Директор, ровно через десять дней в пансионат явился мой куратор, который радостно сообщил мне, что отныне поле моей деятельности – весь Дальний Восток. Именно там, по мнению моих высоколобых товарищей, я должен искать следы деятельности «Клуба Избранных».

Как-то сидя в заснеженном аэропорту города Архангельска в ожидании лётной погоды, я от скуки разговорился с «обветренным, как скалы» капитаном, у которого в петлицах и на погонах были эмблемы артиллериста. Оказалось, капитан раньше служил в одном из ракетных дивизионов, прикрывавших небо над Владивостоком, а теперь, получив повышение в должности, летит на Новую Землю. То, что новое место службы офицера-ракетчика хуже прежнего, было ясно, как майский день, поэтому я спросил, как ему жилось на Дальнем Востоке.

– Как бы поточней выразиться! – после короткого раздумья ответил капитан. – Понимаете, Дальний – он и есть дальний!

Теперь, сидя в салоне комфортабельного «Боинга», я заново пытался осмыслить эту фразу.

Моя новая «легенда» не блистала новизной: я снова надел личину бизнесмена средней руки, который официально летит договариваться о поставках красной рыбы в Глухоманьск, а неофициально – наладить нелегальные каналы поставки контрабандной красной икры в приграничный с Финляндией Зеленогорск – он же бывший финский город Терриоки. Согласно «легенде», я должен завязать знакомства в местной криминальной среде, и в процессе коммерческой деятельности выискивать, отслеживать и пропускать через мелкое сито оперативной проверки любую информацию, в которой есть хотя бы намёк на деятельность членов пресловутого «Клуба».

Рассчитывать на верное большевистское подполье, которое существовало в приморских краях в годы Гражданской войны, к сожалению, не приходится. В лучшем случае Центр даст координаты местного резидента, но обратиться к нему за помощью можно только в случае форс-мажорных обстоятельств.

– Учитывая масштаб и значимость задания, Центр мог бы снарядить и специальную группу! – пробурчал я себе под нос. – Так нет ведь: послали одного сотрудника в регион, в котором спокойно могут поместиться парочка таких государств, как Франция!

– Что Вы сказали? – участливо обратилась ко мне молодящаяся старушка в дорогом парике. – Вам плохо?

– Да, мне плохо! Очень плохо! Меня тошнит!

– От чего?

– От всего!

Старушенция вздохнула и зачем-то полезла в ридикюль.

«Сейчас предложит валидол или карамельку», – раздражённо подумал я, но ошибся.

Старушка по-свойски ткнула меня локтем в бок и с заговорщицким видом протянула фляжку с коньяком.

– Выпейте! Это поможет, – уверенно произнесла она. – По себе знаю. Тележка со спиртным, видно, застряла в бизнес-классе, и до нас уже не доедет. Так что пейте!

Я вздохнул и сделал из фляги большой глоток.

Владивосток встретил меня солнцем и весенней распутицей. Почуяв приближение весны, жители этого портового города с нескрываемым удовольствием высыпали на улицы. Было многолюдно, весело и настроение у меня стало какое-то праздничное. Подхваченный весенней эйфорией, я с удовольствием бездумно бродил по улицам незнакомого города. Солнце всё больше и больше нагревало асфальт, и к полудню центральная часть города избавилась от остатков снега. Подчиняясь диктату весны, владелец одного из кафе вынес несколько столиков на открытую террасу, что по достоинству оценила фланирующая по улицам молодёжь.