Евгений Анташкевич - Нашествие

Вторая пятка проскользнула мягко. Кэндзи потопал ногами и взялся за принесённый Коскэ френч. В новых галифе, новых сапогах, которые оказались ему точно по ноге, он чувствовал себя обновлённо, неуютные ощущения потной и тряской ночи прошли, всё, во что он сейчас оделся, было прочное, отглаженное, чистое и впору. Тугие петли новой формы даже потрескивали, когда он продавливал через них пуговицы; он надел френч и почувствовал плотные, упругие плечи, вправо и влево скосил глаза и увидел короткие поперечные красные погончики с золотыми полосками и с одной золотой звёздочкой на каждом. Кэндзи застегнул крючки на стойке воротника и почувствовал, как у него развернулись плечи и выпрямилась бы спина, если бы не низкий потолок кузова. Он снова с облегчением вздохнул, потопал сапогами, Коскэ что-то продолжал говорить снаружи, и в это время он услышал ритмичный звук, как будто бы одновременно стучат много барабанов. Он прислушался и понял, что это бежит много людей в ногу. Тут же раздался свисток, потом ещё один, и топот прекратился. Старший колонны, а это, Кэндзи догадался, была колонна солдат, прокричал несколько команд, и колонна снова побежала.

– Меняют людей на работах! Скоро придёт моя рота…

«Нет, Коскэ, в роту я тебя уже не отдам! Какой же ты тогда мне асугиру, хотя и солдат пехоты? Ты настоящий дзоритори, как тот, сказочный Коскэ, у хатамото Иидзимы, знатного самурая. Хотя я не Иидзима!»

– А за оружием вам, господин лейтенант, придётся пройти в штаб, и командир полка господин Танака вас уже ждет! У начальника штаба для вас есть какие-то бумаги, и вам, кроме всего, надо ещё позавтракать!

Кэндзи слушал Коскэ с удовольствием: оказалось правдой – он слышал об этом раньше и не очень верил, – что солдаты всегда в курсе всех дел и всё узнают раньше офицеров.

Он оглядел себя, одёрнул портупеи, подтянул ремень, расправил под ним складки френча и отодвинул полог кузова. Солнечный свет снова ударил в глаза.

Внизу стоял Коскэ и держал в руках каскетку.

– Я, господин лейтенант, не имел с чем сравнить и в темноте вас почти не видел, поэтому взял, что мне показалось подходящим.

Кэндзи спрыгнул на землю, взял из рук Коскэ мягкую каскетку с твёрдым козырьком, надел её и почувствовал, что и здесь его асугиру, нет – дзоритори, не ошибся – каскетка была как раз.

– Одну минуту, господин лейтенант, я только заберу ваши вещи из кузова и покажу вам, где находится штаб полка…

Кэндзи видел, что Коскэ смотрит на него с восхищением.

«Неужели наконец-то я похож на настоящего офицера?» – с гордостью подумал Кэндзи.

Через несколько минут он уже стоял в канцелярии начальника штаба.

– Командир вас не сможет принять, он уехал на рекогносцировку с артиллеристами и погранжандармерией, вот ваш пакет, прочитайте и идите в третью казарму, там находятся эти… кого вы должны опросить. Хотя… – начальник штаба говорил не поднимая головы, было видно, что он устал, скорее всего, после нескольких ночей без сна, – всё это вы успеете! Идите завтракайте, осмотритесь, время для опроса выберете сами и хорошенько отоспитесь, ночь у вас была весёлая! Вы свободны!

Кэндзи развернулся к двери.

– Стойте!

Кэндзи повернулся.

– Забыл спросить! Как себя чувствует полковник Асакуса? Как его нога? И присядьте на минуту, вон табурет!

Через полчаса Кэндзи вышел из штаба.

Он только что закончил рассказывать хотя и уставшему, но оказавшемуся общительным и даже весёлым начальнику штаба о его близком приятеле полковнике Асакусе, с которым они вместе начинали службу в 1-й гвардейской дивизии; о жизни в столичном, как считал начальник штаба, Харбине, куда в феврале 1932 года он вступил с передовыми отрядами наступавшей японской армии; вспоминал знакомые улицы и «заведения», которых Кэндзи не знал или мимо которых проходил, не замечая…

– Однако, – подытожил в конце беседы начальник штаба, – Харбин никуда от нас не уйдет. Асакуса-сан охарактеризовал вас очень достойно, но вы немного не успели… ваша задача себя почти исчерпала, вам поручается опросить людей, которые ходили на ту сторону, и сделать доклад, командиру полка и мне это очень поможет… короче говоря, скучать вам не дадим, скоро здесь начнётся! Советы уже подтянули с той стороны несколько своих стрелковых подразделений, так что, как говорили мои друзья французы, «на войне как на войне»…

Начальник штаба говорил, и по мере того, как он разворачивал картину, к горлу Кэндзи подкатывал набухавший комок радости. «Как на войне? На какой войне? Неужели?..»