Рафаэль Сабатини - Игрок

— Выпустив на полмиллиарда необеспеченных бумажек! — выходя из себя, закричал канцлер.

Регент стукнул кулаком по столу.

— Господин маркиз, я не люблю, когда в моем присутствии кричат.

Канцлер, смутившись, принес свои извинения. Мистер Лоу стал еще более резок:

— Еще раз позвольте вам напомнить, что это только четверть от всей суммы денег. Что касается оставшихся трех четвертей, то я уже говорил, что Банк имеет под них твердое обеспечение. Ни при каком раскладе снижение стоимости денег в два раза не было оправдано. Я уверен, что необеспеченные деньги можно было бы постепенно извлечь из оборота.

— Вы так утверждаете? — д'Аржансон ухмыльнулся. — Тогда вы легко это осуществите. Отменив указ, мы возвращаемся к исходной ситуации.

— К исходной? Неужели вы вправду в этом убеждены? Вы уже забыли мои слова, что отмена указа вызовет обвинение нас в нечестности?

— Ну, это только ваши слова, господин Ла.

— А когда мои слова не сбывались?

— Бог мой! Вот так скромность! — воскликнул маркиз. Мистер Лоу не обратил на него внимания. Его тону вернулась уверенность и спокойствие.

— На встрече в совете я предвидел, что указ вызовет бурю. Эта буря превзошла ваши ожидания, но не мои. Одним ударом она снизила цену бумажных денег вдвое. Сейчас я предсказываю, что отмена указа приведет к полному обесценению бумажных денег.

— Peste! Нет! — вскричал регент.

Д'Аржансон старался выглядеть уверенным.

— Ваше Высочество может не бояться таких последствий.

Взгляд регента нашел Дюбуа, остававшегося до сих пор молчаливым свидетелем их разговора.

— Ради Бога, архиепископ, почему вы не выскажетесь? У вас что, нет никакого мнения?

Внимание архиепископа было, однако, чем-то отвлечено. Он напряженно прислушивался к отдаленному гулу. Остальные ничего не слышали из-за своего возбуждения. Он поднял указательный палец, глаза его расширились.

— Послушайте! — призвал он их.

Раздался громкий треск, и гул неожиданно усилился, превратившись в шум яростной толпы.

— Боюсь, — сказал д'Аржансон, — что они ворвались во двор.

Регент встал.

— Пойдемте со мной, — приказал он и вышел из кабинета в галерею, чтобы взглянуть на двор.

Они увидели через окно галереи, что весь двор заполнен злобно орущей толпой. Прямо под их окном были три пары носилок. На каждой лежало по человеку.

Запыхавшийся Ла Врийер прибежал в галерею. Он принес ужасные новости. С утра толпа атаковала Банк, требуя в обмен на бумажные деньги золото. Троих людей задавили насмерть. Толпа принесла их тела к Пале-Роялю. Он также рассказал, что карета мистера Лоу разнесена вдребезги, но кучер и лакеи успели укрыться во дворце.

— Боже, спаси нас! — сказал регент, не проявляя, правда, признаков страха. — Найдите Ле Блана. Прикажите ему очистить двор. Но пусть постарается сделать это без необходимой жестокости. Пойдемте, господа.

Они вернулись в кабинет. Регент сел за письменный стол.

— Итак, канцлер? — хрипло спросил он. — Вы по-прежнему настаиваете, что нам не следует опасаться тех последствий, о которых говорит господин Ла?

Лицо канцлера под черным париком позеленело. Он лишился своего обычного красноречия. Запинаясь, он с трудом произнес:

— Поступайте, как вам угодно, Ваше Высочество! Ведь этот указ, в конце концов, ваш.

— Так. Значит, вы перекладываете всю ответственность на меня. Но, как я уже говорил в Совете, я — не король. Я только регент. Я возглавляю совет, чьи единогласные решения не могу отклонять. Вы вовлекли совет в эту ужасную авантюру. Совет поверил в вашу дальновидность, в ваши расчеты, — он сделал паузу. Взгляд его строго смотрел на канцлера. Тот, оглушенный, молчал. Потом регент продолжал: — Я вас, мсье, не буду спрашивать, какую долю в ваших расчетах составляет предубеждение, если не употреблять более резкое слово. Но я вынужден потребовать от вас сдать мне печати канцлера сегодня же.

— Ваше Высочество! — выпалил бывший канцлер.

Его Высочество махнул рукой:

— Можете идти.

На мгновение остолбенев, д'Аржансон низко поклонился, словно придавленный страшной тяжестью. Потом, волоча ноги и стараясь не смотреть на оставшихся, медленно покинул кабинет.

В своей мстительности он подтолкнул мистера Лоу к пропасти, но сам не удержался и слетел в нее первый, впав в немилость. Карьера его была кончена, честолюбие уязвлено.

После его ухода наступила тишина. Потом, отгоняя тяжелые мысли, регент посмотрел на Дюбуа: