Владимир Ковтун - Полет дракона

На небольшом пятачке земли бродячие акробаты веселили глазеющую на них публику. Худые, как высохшие плети ползучих растений, гимнасты ходили на руках и гнулись в самых неожиданных направлениях. Они вращали на шесте свернувшуюся в кольцо девочку-подростка и жонглировали целым ворохом разнообразных предметов. В воздухе летали веера и расписные глиняные тарелки.

Акробатов сменил фокусник, пожилой человек с грустными глазами. В складках его просторного цветастого халата исчезали и вновь появлялись змеи, птицы и неторопливые степные черепахи.

Окружившая его толпа людей одобрительно гудела.

Особенное восхищение зрителей вызвало выступление дрессировщика с номером, называвшимся «Прием у Императора».

Десять жаб сидели в ряд перед одной большой старой жабой – «Императором». По знаку дрессировщика каждая из жаб выбиралась из строя, подходила к «Императору», громко квакала и возвращалась обратно.

Чуть поодаль от шумного, многокрасочного сборища в тени небольшого дерева, расположившись прямо на земле, беседовали двое молодых мужчин.

Один из них – хань-жэнь {7} 7 хань-жэнь – житель империи Хань , среднего роста, одетый в белые полотняные штаны и рубаху, отличался сдержанностью жестов и разговора. Внешность и одеяние второго собеседника сразу же изобличали в нем иноземца. Пестрый халат, подпоясанный кушаком, говорил, что его владелец был, скорее всего, ту-кю {8} 8 ту-кю – представитель западных племен, образовавших позднее тюркский этнос. и пришел откуда-то с запада. Короткий бронзовый меч у пояса наводил на мысль о возможной принадлежности его хозяина к отрядам городской стражи.

Между тем, оба были просто бродягами, что и подтверждалось многочисленными заплатами на платье и характерным выражением глаз.

Ту-кю с живым интересом следил за всеми манипуляциями уличных артистов, реагируя на них своеобразным цоканьем языка.

- Ишь, ты! Колдун какой! – Воскликнул он после загадочного исчезновения небольшой птички в резной шкатулке фокусника.

- Руки ловкие, и глаз верный. – Отозвался хань-жэнь. – Вот и вся работа.

- Ну да! – Не поверил ту-кю. – А ты бы смог так?

- Здесь много внешнего. И ты бы смог. Потрудился бы с годик, и смог.

С жабами труднее. Большое терпение требуется. Но существует искусство, на которое жизнь положить надо. Вот смотри:

Хань-жэнь подобрал небольшой камешек, положил его на землю между собой и собеседником, и скрестил руки на груди.

- Смотри внимательно.

Ту-кю послушно уставился на камень немигающим взглядом.

Спустя несколько мгновений камень исчез, растворившись в воздухе.

Ту-кю поднял на товарища изумленные глаза. Хань-жэнь отнял руку от груди, и разжал ладонь: в ней лежал исчезнувший камень.

- Но, Юань! Ты же не брал его! – Растерянно воскликнул ту-кю.

- Значит, брал, если он у меня. Посмотри еще раз.

Чудо повторилось. Между тем Юань сидел спокойно, не шевелясь, скрестив руки и улыбаясь.

- Давай еще раз! – Потребовал ту-кю.

- Все равно ничего не увидишь. – Отмахнулся его товарищ. – Этого нельзя увидеть. Человеческий глаз не в состоянии заметить руку, которая движется с такой быстротой. Вернемся лучше к нашему разговору. О чем ты меня пытал?

- О шелке… - Протянул ту-кю, еще не оправившись от изумления.

- Говоришь, хочешь понять, как мы делаем шелка для наших красавиц? - Лениво переспросил Юань, разглядывая собеседника так, как если бы впервые его видел. - Это тоже сложное искусство, Ильхан… Секреты свои имеет, сразу не освоишь. В нем и я мало что понимаю.

Иноземец перекусил травинку, которую держал перед тем во рту, и, искоса глянув на товарища, произнес, не спеша и с расстановкой:

- Пятый год топчу я чужие земли, а все гол, как вон тот молодец. - Ильхан показал рукой на ощипанного со свернутой шеей куренка, которого его хозяин, продавец цыплят, опускал как раз в чан с кипящей водой. - В наших краях шелка дорого стоят. За них много дают…золото, жемчуга, лошадей хороших. Если секрет шелка узнаешь - можно очень богатым стать.

- Да, - с неуловимой улыбкой подтвердил Юань, - у вас про шелк думают, что это птицы пух оставляют на ветках, или он сам растет, как ягоды под кустом.

- Говорят, червяк поганый такую красоту мастерит… - Ильхан вопросительно посмотрел на товарища.

Юань нахмурился. - Ты золотую гусеницу словами нехорошими не поноси! В ней свет небесный таится, и в пряже её переливается. Звезда Чжинюй ей помогает!

В эту же минуту, как бы в подтверждение сказанного, мимо них прошла молодая, богато одетая женщина в сопровождении пожилой матроны и нескольких вооруженных слуг. Шелковая накидка ее мягко искрилась и переливалась под лучами солнца.