Михаил Волконский: Мне жаль тебя, герцог!

Бирон не ошибался в настроении русских. Среди них у него были приспешники, холопы, но не было друзей. Даже в таком страшном учреждении, как Тайная канцелярия, такие страшные люди, как глава санкт-петербургских, времен Петра кнутобойцев Андрей Иванович Ушаков и его помощник, знаменитый впоследствии своими розыскными делами Шешковский, только и думали о падении курляндского авантюриста и даже стремились создать к этому всяческие подходы.

В этой страшной канцелярии в качестве тайного агента служил в то время молодой помещичий сын Дмитрий Жемчугов. Это был разбитной парень на все руки, веселый, гулливый, большой разумник, по характеру словно созданный для того, чтобы постоянно вращаться среди интриг и всевозможных хитросплетений.

О том, что он — правительственный сыщик и провокатор, знали очень немногие. Для большинства это был просто веселый товарищ, устроитель всевозможных проделок, никогда даже перед старшими за словом в карман не лазавший. Тайна, которой было окружено участие Жемчугова в сыске, соблюдалась так строго, что даже доверенный Бирона, старый немец Иоганн, приказал двум своим наемникам — латышу Пуришу и поляку Финишевичу — наблюдать за ним, как за опасным человеком.

Но Жемчугов не поддавался никаким ухищрениям соглядатаев. Он всегда был настороже, да кроме того, его друг Шешковский не раз помогал ему выпутываться из опасных положений.

Служа в Тайной канцелярии, Дмитрий Жемчугов, или попросту Митька, как его звали в кружках молодежи, ненавидел Бирона и постоянно думал только о том, как бы избавить Россию от этого иноземного тирана. Он даже подобрал себе компанию единомышленников, стремившихся к тому же и только ждавших такого случая, который позволил бы им осуществить свои замыслы.

Судьба улыбнулась Митьке и его друзьям: они проведали о таинственных прогулках Бирона в лодке по Фонтанной, но не знали еще, куда и к кому он ездит.

Однако и тут Митьке помог всемогущий случай.

Он жил в квартире у своего закадычного друга, Ивана Соболева, тоже помещичьего сына, проводившего свое время в ничегонеделании. Соболев был парень весьма недалекий, но благодушный. Митьку Жемчугова он очень любил и не подозревал даже, где тот служит. Митька не раз пользовался добродушием Соболева и в один летний вечер зазвал его в герберг, то есть кабачок, близ Невской першпективы. Он разнюхал, что в этот вечер герцог поедет по Фонтанной, и решил выследить, куда тот ездит. Соболев нужен был ему как лишний человек при этой слежке.

Однако вышло так, что у Митьки и его компании завязалась ссора с офицером-немцем бароном Цапфом фон Цапфгаузеном из-за молодого турка Ахмета, которого надменный немец захотел избить для своей потехи, и Митькина компания, не дождавшись Соболева, разошлась.

Между тем Соболев, отправившись в герберг к приятелям, заплутался в лесу и попал к дому, где жила Эрминия. Он увидел девушку и тотчас же влюбился в нее. Когда же к берегу подъехала лодка с неизвестным ему господином, он внезапно почувствовал ревность и принялся расспрашивать оставшегося в лодке гребца, кто такой его господин и зачем он приезжает к заброшенному дому. Гребец, оказавшийся поверенным Бирона, заманил его в лодку и свел в Тайную канцелярию, где Соболев был арестован. Шешковский знал его в лицо и тотчас же посадил к нему в каземат Митьку, который выведал у приятеля все об пустовавшем доме и жившей в нем одиноко красавице-девушке.

Когда Жемчугов рассказал признания своего друга Шешковскому, то оба вообразили, что красавица — любовница Бирона и что, разоблачив любовные шашни фаворита императрицы, они тем самым ускорят его падение.

В этом направлении они и решили действовать. Соболеву была дана возможность убежать, а пустовавший дом был подожжен. Митька и его приятель, князь Шагалов, увезли Эрминию, бывшую в полуобморочном состоянии и устроили ее в ближайшем доме, где жила Мария Ставрошевская, находившаяся, как и Жемчугов, на службе в Тайной канцелярии. Чтобы доставить девушку, они воспользовались каретой случайно проезжавшего мимо барона Цапфа фон Цапфгаузена, пользовавшегося благосклонностью Ставрошевской.

Мария, как только увидела Эрминию, сейчас же признала в ней приемную дочь своего отца и прежде всего похитила ее талисман, который, как она была уверена, приносил ей счастье. Затем, осмотрев Эрминию, она поняла, что девушка находится в гипнотическом сне. Будучи и сама гипнотизеркой, она освободила бедняжку от внушения, но ненадолго.