М. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6

— А… мистер Саммерс? — так же робко спросила она. — Он опять… у себя? Может быть, принести ему ланч в комнату?

— А мистер Саммерс, — сказал Маллоу таким тоном, что экономка втянула голову в плечи, — волен объявлять голодовку. Ну, или составить нам компанию. Это его собственное дело. Но я хочу сказать вам, мисс Дэрроу, что если вы опять сделаете по-своему и потащитесь его уговаривать…

— Мистер Саммерс принял лекарство, — перебила доктор Бэнкс. — Первое время он может вести себя странно. Не обращайте внимания.

Экономка полезла за платком и так долго сморкалась, что придала своему крупному носу сходство с переспелой сливой.

— Доктор, что с ним будет?

— Зависит от него самого, — голос доктора звучал хладнокровно. — Лекарство будет действовать какое-то время, но если он сам не захочет излечиться, медицина бессильна.

— А если вы опять поставите в холле вазу с конфетами, я буду уничтожать их, — прибавил Маллоу. — Ликвидировать. Каждый раз.

У экономки затряслись губы.

— Но… но… ведь он же ничего не ест, бедный!

Маллоу встал.

— Мисс Дэрроу, — позвал он вполголоса, — мисс Дэрроу, подойдите сюда.

И когда экономка приблизилась, обнял ее за плечи и, глядя в испуганные глаза, произнес: — Милая мисс Дэрроу, если вы будете его жалеть — испортите все лечение. Мне сейчас доктор как раз говорила: никакого сочувствия.

— Именно так, — подтвердила доктор Бэнкс. — Никакого сочувствия. Более того, я как врач настоятельно рекомендую вам пойти и потребовать от него убрать тот беспорядок, который он устроил у себя. И чем быстрее он это сделает, тем для него лучше.

— А еще доктор сказала, что его надо гонять. Как sidorovu kozu! — добавил М.Р.

— Как sidorovu kozu? — переспросила доктор Бэнкс. — Я не употребляла этого выражения.

— Это коза, доктор, — объяснила мисс Дэрроу. — Русские говорят «гонять, как sidorovu kozu» вместо «как серого козла».

— Правильно, — согласился Маллоу. — Вот я и говорю. Мисс Дэрроу, хотите ему добра — гоняйте, как sidorovu kozu.

Он повернулся к доктору.

— Вот вечно его всем жалко! Я говорил, что до добра это не доведет — пожалуйста. Почему меня никому не жалко?

Но на его последние слова доктор не ответила ничего. Она обратилась к мисс Дэрроу: — Если после того, как мистер Саммерс поставит на место всю мебель, вынесет из своей комнаты мусор и вымоет двери, вы еще и попросите его вычистить ковер и натереть паркет во всем доме — душевное равновесие вернется к нему гораздо быстрее.

— Как? — от изумления мисс Дэрроу уронила очки. — Но это мои обязанности!

— В медицинских целях, — успокоила доктор Бэнкс. — Лечение трудом зарекомендовало себя как эффективное средство в лучших психиатрических клиниках. Доктор Жане и доктор Бабински в Париже, замечательные психиатры Ганнушкин и Геллерштейн в России показывают, что метод дает блестящие результаты.

— Значит, мистер Саммерс будет лечиться дома? — вскричала экономка с непередаваемым облегчением. — Вы не отправите его в больницу?

— Вы забыли про ланч, мисс Дэрроу, — строго напомнила доктор. — После того, как вы передадите мистеру Саммерсу мои предписания, пригласите его на ланч.

Тогда мисс Дэрроу засияла, как превосходно вычищенная сковорода для варенья.

Тушеный ягненок с картофелем

Горячий имбирный пряник

Яблочная шарлотка

Сливочный крем и кофе

Маллоу подкрутил граммофон и перевернул пластинку. Играл рэгтайм. «Деревенский клуб». «Гладиолус». «Хризантема». «Подсолнух». «Действительно медленный рэг». «Маленькая девочка»…

С каждой новой мелодией М.Р. Маллоу и доктор Бэнкс все более мрачнели.

— Неужели бунт? — Дюк сложил руки на груди.

Доктор прокашлялась.

— Он, вполне возможно, не захочет теперь…

Но тут дверь распахнулась.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Д.Э. Саммерс. Ни пламени из глаз. Ни дыма из носа. Револьвера в руке — и того не было. С влажными после мытья волосами, в свежей рубашке и чисто выбритый.

Некоторое время двое джентльменов молча смотрели друг на друга.

— Подвинься, — произнес Саммерс. — Мне нужен телефон.

Маллоу молча отодвинулся, давая компаньону пройти. Несколько мгновений Д.Э. медлил, затем снял трубку висевшего на стене аппарата.

— Алло! Алло! — он чертыхнулся — что-то случилось со связью. — Здравствуйте, мистер Планц.