Густав Эмар: Карденио

– Мы постараемся сделать этот плен для вас приятным! – заметила донья Хуана.

Около полудня к усадьбе со всех сторон начали собираться нагруженные повозки, и к четырем часам все доставленное с полей было убрано в кладовые.

Около пяти часов вернулись Карденио и оба управляющих в сопровождении толпы вооруженных пеонов и вакерос.

Усадьба превратилась в настоящую крепость. Дон Мельхиор ожидал нападения с полным спокойствием, вполне уверенный в успехе.

Около семи часов вечера, то есть перед самым закатом солнца, в степи показались два всадника, которые галопом скакали к дому дона Бартаса.

Один из них был Педрильо, в другом аббат с удивлением узнал того самого незнакомца, который накануне явился в приходский дом в компании с майором Эдвардом Струмом и настойчиво просил у него аудиенции.

Через несколько минут Педрильо и незнакомец въехали во двор, причем последний быстро соскочил с лошади и, сняв шляпу, подошел к дону Мельхиору, который со всем своим семейством вышел навстречу гостю.

Приезжий почтительно поклонился и проговорил:

– Простите, сеньор, что я осмелился явиться сюда, не будучи знаком с вами!

– Очень рад видеть вас здесь, сеньор, – с изысканной вежливостью отвечал дон Мельхиор. – Жалею только, что вы застаете нас в весьма тяжелую минуту. Но прошу вас, будьте у нас как дома. Гость – Божий посланник, и своим приездом вы доставляете всем нам большое удовольствие.

– Сеньор, совсем недавно по весьма важным делам я прибыл в эти места. Мне необходимо как можно скорее получить аудиенцию у сеньора аббата Поля-Мишеля. Сегодня утром, когда приехал ваш слуга, я был у губернатора и, услышав, что господин аббат пробудет здесь довольно долго, решился вопреки приличиям сам отправиться сюда, надеясь, между прочим, что мое присутствие может быть вам полезным в настоящих обстоятельствах.

– Повторяю еще раз, сеньор, – отвечал дон Бартас, – я очень рад с вами познакомиться, и чем долее вы пробудете здесь, тем нам будет приятнее.

Незнакомец почтительно поблагодарил и, обменявшись несколькими любезными фразами с остальными членами семейства, предложил руку донье Хуане и направился с нею к дому.

Когда вся компания удалилась, дон Мельхиор обратился с расспросами к Педрильо:

– Видел ли ты майора?

– Да, сударь, я его видел.

– Что же он тебе сказал?

– Да вот в том-то и штука, – почесываясь, отвечал пеон, – что сказанное им нехорошо повторять.

– Ничего! – сказал дон Мельхиор. – Я знаю мистера Струма, и ты можешь говорить все, не бойся!

– Как только мистер Струм заметил меня, он сказал: «Ты зачем прилез сюда, дурак?»

– Ну, а потом?

– Потом он схватил письмо, прочел его и закричал: «Неужели старый болван воображает, будто я немедленно побегу к нему со своими солдатами? Подождет! » Я, право, не знаю, о ком он так говорил.

– Ничего, не беспокойся, я знаю о ком. Продолжай!

– Когда же господин майор прочел о том, что господин аббат остается у нас, он засмеялся: «Ах, этот дурак вечно сует свой нос, куда не следует. Да провались они все к черту! А ты тоже убирайся, пока цел! » С тем и выгнал меня вон.

– Я иного и не ожидал, – со смехом заключил дон Бартас и направился к дому.

В залу он вошел одновременно с незнакомцем, который вернулся из предназначенной ему комнаты, где приводил в порядок туалет. Поговорив некоторое время о разных незначительных вещах, все отправились ужинать, но и здесь разговор не оживился – все слишком были заняты предстоящими событиями.

Ужинали восемь человек. На одной стороне стола сидел сам хозяин, справа – аббат, слева – Флора; на другой стороне посередине помещалась донья Хуана, а слева и справа от нее – Карденио и незнакомец. Оба управляющие – дон Рамон и дон Сегюро – сидели друг против друга в торце стола. Ужин был прекрасно сервирован и замечательно вкусно приготовлен.

Пока наши герои трапезничают, мы воспользуемся временем, чтобы нарисовать портрет нашего незнакомца. Это был молодой человек высокого роста, прекрасно сложенный, с удивительно изящными и мягкими манерами. Лицо его с правильными тонкими чертами, живым взглядом и слегка насмешливой улыбкой красиво очерченного рта было замечательно привлекательно. Особенностью его можно было назвать удивительно маленькие руки и ноги, что казалось несколько странным при его высоком росте и мужественной наружности. Как бы там ни было, в нем все обличало настоящего джентльмена. Впрочем, так выглядел он только внешне. Что же касается характера, то пока мы не будем об этом говорить по той простой причине, что, как и читатель, не знаем, кто он такой.