Олег Соколов - Испанская война и тайна тамплиеров

Тут генерал почувствовал, что, наверное, немного перебрал с патетикой, и потому, чуть улыбнувшись, добавил:

– А вы, де Крессэ, конечно же, получите щедрое вознаграждение. Дай Бог вам найти эти сокровища, и тогда вы сможете не только отремонтировать замок вашего отца, но и купить себе еще один!..

Теперь Анри понял, о чем идет речь. Он попросил разрешения скопировать текст и рисунок. Все для этого уже было готово, и капитан, усевшись за стол, тщательно перерисовал знаки и схему. Когда работа была закончена, Сюше одобрительно кивнул головой и протянул документ, составленный пока Анри копировал схему:

– Вот вам мое официальное предписание временно сдать командование ротой вашему помощнику, лейтенанту Вернье. Вы же поступаете в мое непосредственное распоряжение вплоть до особого приказа. На самом деле, я освобождаю вас от всей службы с условием, что вы посвятите все силы изучению этого ребуса… Да, вот еще одно письмо, к ректору университета. Ему предписывается оказать вам все возможное содействие, а если вам потребуется какая-либо книга или рукопись, вы можете забрать ее с собой, не колеблясь.

Де Крессэ неуверенно и без особого восторга взял письма главнокомандующего. Сюше, увидев, что капитан не проявляет бурной радости по поводу своего «отпуска», усмехнулся:

– Вас что, не интересует перспектива стать богачом, да еще и немного отдохнуть от войны? Ну-ну, давайте, де Крессэ! Поработайте немного не только вашим палашом, которым, как я узнал, вы прекрасно владеете, но и пером… – Произнеся фразу про палаш, генерал ухмыльнулся и чуть скосил глаза в сторону Монтегю, а потом добавил: – Да, возможно, вам потребуется совершить какие-то расходы. Возьмите это.

С этими словами Сюше вложил в руку молодого офицера небольшой, но туго набитый кошелек.

Де Крессэ не стал строить из себя гордеца и святошу и взял кошелек, уже хотя бы потому, что за последний месяц он вынужден был сильно потратиться и задолжал даже жалованье своему слуге.

Когда по окончании разговора Анри вышел на улицу, то почувствовал, что ему требуется время, чтобы осмыслить происходящее. Оставив позади особняк командующего и стоящий перед ним уже наготове почетный караул, он медленным прогулочным шагом двинулся вправо по улице Коссо. Едва ли через минуту позади раздались быстрые шаги, а потом звонкий голос окликнул:

– Капитан де Крессэ!

Анри резко оглянулся и с удивлением увидел Монтегю, который махал ему рукой и почти бежал в его сторону.

– Я хотел бы перед вами извиниться, – скороговоркой выпалил адъютант, когда догнал Анри. – Глупое происшествие, не правда ли, – засмеялся он, демонстрируя свою правую руку на перевязи.

Увидев улыбку Монтегю, которая теперь показалась доброй, веселой и открытой, Анри, признаться, весьма обрадовался. Действительно, как-никак, Монтегю был адъютантом главнокомандующего. Явно не полезно ссориться с человеком, приближенным к генералу, который был для Арагона почти вице-королем, а для солдат и офицеров его армии – самым главным человеком на земле. Ведь Император где-то далеко в Париже, а генерал Сюше здесь, и к тому же наделен фактически неограниченными полномочиями. Он мог при желании произвести офицера даже в бригадные генералы, а мог и отдать под трибунал. Поэтому Анри с радостью пожал руку Монтегю, ведь он понимал, что их ссора была не более чем глупым бессмысленным инцидентом под влиянием винных паров.

– Вы знаете, здесь рядом есть отличная таверна, – начал весело адъютант.

На что Анри поспешно ответил:

– Я вас туда приглашаю, ведь благодаря вам я теперь богач! – С этими словами он вынул из кармана фалд кошелек и оценивающе взвесил его на руке.

– Здесь триста франков серебром и золотом, сам отсчитывал, – с гордостью заявил Монтегю, широко улыбаясь уже очаровательной и приятной улыбкой, – но сейчас я не могу идти с вами. Я должен сопровождать командующего на церемонию в Нуэстра-Сеньора-дель-Пилар. Что вы скажете, если мы встретимся в три часа пополудни, ну, например, где-нибудь на маленькой площади перед Сан-Сальвадором? Я думаю, церемония к этому времени уже закончится и командующий отпустит меня. Как вы уже, наверное, знаете, в Испании обедают поздно, да и ужинают тоже не рано…

Франсиско Морено, которого все, кто его знал, величали не иначе как Пако, стоял посреди площади перед собором Пилар. Надвинув шляпу на лоб и завернувшись в плащ, он недовольно смотрел на разнаряженные толпы народа. Веселье жителей Сарагосы ему было явно не по вкусу. Заскорузлой рукой Пако достал из-за пазухи огромную сигару, скусил ее пожелтелыми, но острыми зубами и смачно сплюнул на мостовую. Он мог бы, конечно, достать огниво и кремень и зажечь ее сам, но было лень. Поэтому он подошел к группе куривших мужчин, молча показал, что ему надо прикурить, и так же молча, закурив, отошел в сторону. По площади пополз такой вонючий дым от его сигары, что даже несколько заядлых курильщиков брезгливо отворотили носы.