Виталий Гладкий - Красная перчатка

Но главным приобретением Великого Новгорода стал остров Котлин. В отличие от других торговых городов Варяжского моря, находившихся либо на побережье, либо в течении судоходной реки, Новгород имел крайне неудобное расположение. Обычно иноземные купцы, плывущие в Новгород, делали остановку на острове Котлин и перегружали свой товар с морских коггов на речные лодьи. Затем, ведомые лоцманами, они поднимались вверх по Неве, проходили по Ладожскому озеру, где нередко тонули из-за частых штормов, и поднимались вверх по Волхову. На этом пути купцы дважды делали остановки. Перед волховскими порогами лодьи частично разгружали, а груз переносили по суше. Заезд купцов в Новгород, как правило, происходил два раза в год — зимой и летом. Кроме того, иногда купцы приезжали и по суше. Дорога от острова Котлин до Великого Новгорода занимала в среднем от десяти до двадцати дней.

Остров был частью великих торговых путей «из варяг в греки» и «из варяг в арабы». Прибывавшие на Котлин купцы дожидались здесь лоцманов из Новгорода, которые проводили торговые караваны через Неву и Волхов до Ильменя.

Ранее безымянный, остров получил свое название из-за истории с высадкой на него новгородской дружины. Завидев русских, свеи так быстро бежали с острова, что забыли на нем большой котел. Так это или нет, трудно судить, но не об этом речь…

— А што, Костка, ужо не гости ли к нам пожаловали? — прогудел своим басом атаман лоцманской артели Киприан Иванович. — Глядь-ко, у тебя глаза молодые… — он стоял на скалистом выступе и, щурясь, глядел на залитый солнечным светом залив, приставив ко лбу ладонь козырьком.

— Гости, дядя Купра! — спустя минуту весело откликнулся молодой парнишка, ученик лоцмана. — Четыре больших лодьи!

— Не лодьи, а когги, — проворчал атаман. — Это наши челны лодьями зовутся. Поди, снова Ганза в гости пожаловала. Флаги видать?

— Чтой-то непонятно… — Костка напряженно вглядывался вдаль. — Черный крест на белом полотне… Откель гости-то, дядя Купра?

— Узнаем. Мимо нас не пройдут. Ей, лежебоки! Хватит чесать бока, готовьте лодьи. Скоро будем груз принимать.

Народ, подремывавший на солнышке, но уже проснувшийся от гулкого баса атамана, нехотя начал подниматься. У берега на мелкой волне качались большие грузовые лодьи — около двух десятков. Предусмотрительные новгородцы, чтобы не терять время, заранее приходили на Котлин и дожидались здесь купеческих караванов. Ганзейские купцы из-за бесчинств пиратов обычно собирались в компании по пять-шесть судов, иногда под охранной военных кораблей.

Вскоре четыре иноземных судна бросили якорь возле острова. У пристани, крепко сколоченной из толстых досок и далеко на сваях выдающейся в залив, пришвартовался двухмачтовый когг новой постройки. Несмотря на то что судно было купеческим, его оснащение навевало Киприану Ивановичу несколько иные мысли. Когг грозно щетинился на все стороны стволами бомбард; их было слишком много для торгового судна. «Похоже, купец промышляет не только торговлей», — подумал атаман артели новгородских лоцманов. Впрочем, в этом не было ничего необычного: иноземные купцы при случае не упускали возможности ограбить конкурента. Особенно если тот не принадлежал к Ганзейскому союзу. А владелец четырех коггов, похоже, прибыл из более далекой страны, куда еще не дотянулись щупальца вездесущей Ганзы.

На пристань по корабельным сходням спустились двое; один из них, очевидно, был купцом, а второй — переводчиком.

— Здравствуйте, господа новгородцы! — поклонившись, сказал переводчик, немного коверкая слова. — Бьют вам челом Вент Фишгорст и мой господин, Готье де Брисэй. Мы хотим договориться с вами о доставке наших товаров в Новгород.

«Кажись, нашенский?.. — неуверенно подумал Киприан Иванович. — Больно рожа у него русская. Поди, беглец. Имя, правда, не тово… может, и иноземец. Кто знает…».

— Милости просим, — прогудел атаман. — Всегда готовы, — он перевел взгляд на купца и невольно отшатнулся.

Перед ним стоял зрелый муж — широкоплечий, высокий, с мозолистыми руками, больше привычными к оружию, нежели к перелистыванию конторской книги. Его обветренное скуластое лицо было в шрамах, но те не портили приятного впечатления от личности купца. Если бы не глаза… Они горели огнем и буквально прожигали Киприана Ивановича насквозь. Похоже, иноземец сильно волновался, но свое волнение тщательно скрывал. Его выдавал лишь взгляд.

— А из каких земель будете, гости? — спросил атаман.