Сергей Бортников - Операция «Юродивый»

– Хорошо, Ваня, хорошо, я сделаю всё, как ты велел…

Юродивый заплакал.

– Где мой паровозик? – вдруг спросил тонким детским голоском, хотя через несколько месяцев ему должно было стукнуть 18.

– Здеся! – прокряхтел Глеб Васильевич.

Юноша аккуратно взял в руки любимую игрушку и прижал к сердцу.

– Ты, деда, тоже беги! Домой! Домой! Бабушку проведай! Она меня любит!

Он дико рассмеялся и задрожал.

– Дайте мне конфетку!

– Держи… – дед протянул внуку леденец.

Тот целиком запихнул его в рот и тут же отрыгнул.

Снова засмеялся.

И опять упал.

При этом каждая часть его худенького тела начала дергаться сама по себе. Рука – отдельно. Нога – отдельно.

Так продолжалось полчаса. После чего пророк затих.

Навсегда…

После смерти Сталина МВД и МГБ в очередной раз свели в единое министерство, руководить которым назначили, конечно же, Лаврентия Павловича Берию.

А бывшего шефа госбезопасности Игнатьева, дискредитировавшего себя «делом врачей», решили заслушать на заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 года. Однако накануне он неожиданно заболел. И тогда всю мощь оголтелой критики кремлёвские небожители обрушили на самого верного соратника и, одновременно, главного конкурента в борьбе за власть.

После двух с половиной часов обсуждения его дела, Лаврентия Павловича арестовали и поместили на московскую гарнизонную гауптвахту «Алешинские казармы», издав в тот же день Указ «О преступных антигосударственных действиях Берия» за подписями Климента Ефремовича Ворошилова, недавно ставшего председателем Президиума Верховного Совета СССР, и его секретаря Николая Михайловича Пегова.

Этим указом Берия был лишён всех наград и званий, а также полномочий депутата Верховного Совета СССР, снят с постов заместителя председателя Совета Министров СССР и министра внутренних дел СССР. Последним пунктом постановлялось передать дело на рассмотрение Верховного суда СССР (то есть ещё до проведения следствия).

После этого никто из людей, чьим свидетельствам можно доверять, живым Берию не видел.

2 июля 1953 года на Пленуме ЦК КПСС Лаврентий Павлович был формально выведен из состава Президиума и ЦК и исключён из КПСС. Главным пунктом обвинения стало то, что Берия якобы пытался поставить органы МВД над партией. Выступления бывших соратников сопровождались эпитетами «буржуазный перерожденец», «мразь», «авантюрист», «подлец», «негодяй», «продажная шкура».

Особенно отличились Каганович и Маленков. Первый обозвал Берию «фашистским заговорщиком», второй – «пигмеем» и «клопом».

Практически одновременно с министром внутренних дел репрессировали множество людей из его ближайшего окружения: Всеволода Николаевича Меркулова (министра Госконтроля СССР), Богдана Захаровича Кобулова (первого заместителя в МВД), Сергея Арсеньевича Гоглидзе (начальника военной контрразведки), Владимира Георгиевича Деканозова (министра внутренних дел Грузии), Павла Яковлевича Мешика (министра внутренних дел Украины), Льва Емельяновича Влодзимирского (начальника следственной части по особо важным делам).

Не минула сия горькая чаша и Вялова.

1 июля Павла арестовали.

А отдел, которым он руководил, расформировали, предварительно уничтожив документы.

К счастью, полковник успел вывезти из Москвы в Весьегонск всю свою семью: тестя, тёщу, жену, сына да «примкнувшего к ним» Глеба Васильевича Парфёнова и спрятать их до лучших времён у верного Савченко…

В лицо ударила холодная водяная струя. Это кто-то из подручных следователя принёс очередное ведро воды и выплеснул его на узника.

– Говори!

– Да пошёл ты…

– Поддайте-ка ему ещё!

Несколько пар тяжёлых сапог снова гулко застучали по и без того изрядно покалеченному телу.

– Фамилия?

– Вялов…

– Звать?

– Павел Агафонович… Сколько можно?

– Год рождения?

– Девятьсот десятый…

– Семейное положение?

– Женат…

– Где твоя супруга?

– На отдыхе…

– Где?

– В санатории номер один.

– Её там нет. Мы проверяли!

– Может, сбежала куда… С любовником… Мы плохо ладили в последнее время…

– А дед?

– Какой дед?

– Парфёнов!

– А, Глеб Васильевич… Откуда мне знать, где он может быть?

– На, подпиши!

– Что это?

Арестованный взял в руки документ:

– «Я, Вялов Павел Агафонович, являясь пособником врага народа Берии, руководил отделом, занимавшимся изучением явлений, противоречащих природе материализма»… Откуда у вас такой старорежимный слог, господин следователь?