Алексей Витаков - Набег

— Ну что, Карача, давай вместе кумекать, как жить дальше будем. Я казак старый, жизнь провел в боях да походах. И на старости хочу покоя. Да, видно, покоя совсем не получится. Ты ешь, пей, не стесняйся. — Кобелев в постельной рубахе сидел за столом, пододвигая татарину чугунок с кашей.

Карача ел жадно, неумело держа деревянную ложку полным хватом.

— Страх тенью на сердце лег? Беги за Дон, атаман.

— И то верно. Баб, стариков и детишек за Дон отправлю. Сам не могу. Там меня предателем и изменником нарекут и удавят, как собаку. А я вот что помыслил. Что, если я вашим довольствия оставлю, корма коням, а сам в другом месте пережду? Когда пройдете, я для видимости десяток домов поплоше спалю, пристрелю голодранцев: дескать, бились с татарвой, но не удержали. На тот случай, ежели ваши от наших драпать начнут и мне ответ держать перед моим начальством придется. Как думаешь?

У Карачи блеснул в глазах лучик превосходства и презрения.

— Ты мудрый атаман. Хорошо мыслишь. Хочешь, чтобы я рассказал про этот план в степи?

— Именно, Карача.

— Хочешь, чтобы тебя не тронули? Но за это хабар [4] Хабар — взятка. должен быть хороший.

— Про хабар потом. Давай вместе подумаем, где оставить провиант и корм, а где мне с моими людьми отсидеться?

— Здесь и оставь, а сам беги и спрячься со своими людьми.

— Здесь оно, парень, сложно. У меня все склады и амбары в Песковатом. Пока всё перетащим, времени много пройдет.

— Ис-сымлях! — Карача вдруг вскочил на ноги и, прихрамывая, заметался по избе.

— Медвежий жир, вижу, помог. — Кобелев сидел, не шелохнувшись.

— Помог, помог! Мне туда скорее надо! — Татарин махнул рукой на запад. — А я тут с тобой сижу, щеки по столу катаю!

— Давай всё порешаем и поедешь по своим делам сердечным. — Атаман хитро прищурился.

— Давай. — Карача снова сел к столу, — Давай всё порешаем. — Грудь его ходила ходуном. — Говори тогда.

— Ну, другое дело. Значится, так. Я останусь здесь, и всё село останется. Вы пойдете через Песковатое, заберете довольствие, накормите коней и прямиком до Москвы. А, ну хабар еще. Хабар я туда перетащу тоже. Есть немного золота, оружие, лошадей всех отдам.

— На обратном пути хан захочет взять невольников. Как с этим?

— Невольников берите сколько надо. Все на войну спишем. Годиться?

— Годится. Тогда скажи своему Инышке, чтобы ехал до сакмы, там наши разъезды. Пусть всё передаст. Там много людей, кто по-русски понимает.

— Э, нет, Карача. Ехать до сакмы нужно тебе. Кто Инышке всерьез поверит? А ты как-никак племянник самого хана Джанибека.

— Мне время терять нельзя, понимаешь?

— А ты по-быстрому дунь туда и обратно. Мы тебя здесь пропустим. Ежели надо будет, и опять в степь на обратной дороге не воспрепятствуем. Сам-то подумай? Так ведь всем удобнее.

Карача нервно забормотал под нос по-татарски. Потом встрепенулся, бросил горящий взгляд на атамана.

— Ладно. Только прямо сейчас. Не мешкая. Я скажу, что идти нужно через Песковатое, там, дескать, нет никого, амбары полны. Но ты тогда перегони туда весь скот и отвези все оружие.

— Ну, по рукам, Карача?

— Хороший план. Мы не потеряем силы и время. Одним махом до Москвы.

— Да. Ты поедешь в Можайск, скажешь этому ротмистру про наш замысел. И тогда литвины смогут рассчитать время своего удара.

— Джанибек пойдет несколькими лавами. Все на какое-то время увязнут, осаждая крепости, а один поток, основной, пройдет через Песковатое и без потерь к означенному времени окажется под Можайском в глубоком тылу московитского войска. Потом часть пойдет на Москву, а другая ударит в спину воеводе Шеину. За это степь назовет меня героем и простит мне мою…

— Никак влюбился? — Кобелев перешел на совсем отеческий тон.

— О, и ты о моей свадьбе услышишь еще. Если живым будешь, конечно. — Карача готов был идти вприсядку, — Тогда по рукам, атаман.

— Инышка! — Кобелев встал из-за стола, широко шагнул и толкнул тяжелую низкую дверь.

— Здеся я, атаман.

— Караче — коня, да самого быстрого, шубу мою, и проводи до дальней сторожи.

— Ты че, бать? — Инышка выпученными глазами смотрел на атамана.

— Делай как велено. И давай казаков на круг собери.

— Про шубу хорошо, атаман, придумано. — Карача взял со стены плеть и наотмашь ударил по спине Инышку. — Вернусь, добавлю! В атаманской шубе мне быстрее поверят.

— Э, Карача, ты пока еще у меня в гостях. Рано расходиться решил. — Кобелев грозно вскинул брови.