Джеймс Купер - Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник)

– Нигде не видно признаков человека, – сказал Зверобой, отнимая трубу от глаз. – Может быть, индейцы делают плот где-нибудь в лесу и тщательно скрывают свои замыслы. Все же им нельзя угадать, что мы собираемся покинуть «замок». Притом, если бы они и угадали, у них нет возможности узнать, куда мы намерены ехать.

– Стало быть, нечего и беспокоиться, – сказала Джудит. – Теперь, когда у нас все готово, мы смело можем ехать, чтобы заранее прибыть на место.

– Нет, нет, – возразил Зверобой. – Тут требуется некоторая хитрость. Диким, конечно, ничего не известно о моем свидании с Чингачгуком, но у них есть глаза и ноги. Они увидят, в какую сторону мы поедем, и, пожалуй, вздумают следить за нами. Я буду направлять нос ковчега в разные стороны, пока их ноги не утомятся, гоняясь за нами.

Зверобой выполнил этот план с необыкновенной ловкостью. Не прошло и пяти минут, как друзья вошли в ковчег и отчалили от «замка». С севера дул легкий ветерок. Смело развернув парус, молодой человек направил нос неуклюжего судна таким образом, что, учитывая силу течения, они должны были приблизиться к восточному берегу милях в двух ниже «замка».

Ковчег не отличался быстроходностью, но все же мог плыть со скоростью от трех до четырех миль в час. А между «замком» и утесом было лишь немногим больше двух миль. Зная пунктуальность индейцев, Зверобой очень точно рассчитал время, чтобы в зависимости от обстоятельств достигнуть назначенного места лишь с небольшим опозданием или же немного ранее назначенного часа.

Когда молодой охотник поднял парус, солнце стояло высоко над западными холмами: до заката оставалось еще часа два. После пятиминутных наблюдений Зверобой убедился, что баржа плывет с достаточной скоростью.

Стоял чудесный июньский день. Даже леса, казалось, дремали на солнце, над северной частью горизонта, словно ее поместили там нарочно для украшения пейзажа. Иногда водяные птицы мелькали над озером, а порою можно было видеть одинокого ворона, парившего высоко над деревьями и зорким взглядом окидывавшего лес в надежде заметить живое существо, которым он смог бы поживиться.

Читатель, наверное, заметил, что, несмотря на свойственную резкость и порывистость в обращении, Джудит выражалась значительно грамотнее и изысканнее, чем окружавшие ее мужчины, в том числе и ее отец.

По своему воспитанию Джудит и ее сестра вообще заметно выделялись среди девушек их круга.

Офицеры ближнего гарнизона не очень преувеличивали, когда уверяли Джудит, что даже в городе найдется не много дам с такими манерами.

Своим воспитанием девушки обязаны были матери.

Кем была их мать, знал только старый Хаттер. Она умерла два года назад, и, как об этом рассказывал Гарри, муж похоронил ее на дне озера. Пограничные жители часто обсуждали между собой вопрос, почему он так поступил: из презрения ли к предрассудкам или из нежелания утруждать себя рытьем могилы?

Джудит никогда не посещала то место, где опустили в воду ее мать, но Хетти присутствовала при погребении и часто на закате или при свете луны направляла туда свой челн. Целыми часами смотрела она в прозрачную воду, словно надеясь увидеть смутный образ той, которую она так нежно любила с детских лет и до печального часа – вечной разлуки.

– Мы должны явиться на место свидания точно в миг захода солнца? – спросила Джудит молодого охотника, который управлял рулем. – Мне кажется, что было бы опасно слишком долго оставаться у берега возле утеса.

– Ваша правда, Джудит, и я постараюсь избежать этой опасности. Утес находится как раз на расстоянии ружейного выстрела от мыса, и потому к нему нельзя подплывать ни слишком быстро, ни на очень долгое время. Когда вы имеете дело с индейцами, надо все предугадать и все высчитать заранее: у краснокожих такая уж натура, что они любят разные хитрости. Теперь, как видите, Джудит, я правлю совсем не к утесу, а гораздо восточнее него, чтобы дикари побежали в ту сторону и зря натрудили бы себе ноги.

– Стало быть, вы полагаете, что они нас видят и следят за нашими движениями? Я думала, напротив, они ушли в лес и оставили нас в покое на несколько часов.

– Вы женщина, Джудит, и вам простительно так думать. Но нет никакого сомнения, что индейцы не спускают теперь глаз с нашего ковчега, и нам необходимо навести их на ложные следы. Чутье у минга лучше, чем у собаки, но разум белого человека сильнее всякого инстинкта.

В то время как Джудит урывками разговаривала со Зверобоем, обнаруживая все возрастающий к нему интерес, Хетти сидела молча, погруженная в какие-то размышления. Только один раз подошла она к Зверобою и задала ему несколько вопросов относительно его намерений. Охотник ответил ей, и девушка вернулась на свое место, напевая вполголоса заунывную песню, она снова принялась шить грубую куртку для отца.