Игорь Середенко: На крыше мира

Тибетский регент с вдохновением сел за стол и написал ответ Гитлеру: «Глубокоуважаемый господин король Гитлер, правитель Германии. Да прибудет с вами здоровье, радость покоя и добродетели! Сейчас вы трудитесь над созданием обширного государства на расовой основе. Поэтому прибывший ныне руководитель немецкой экспедиции сахиб Шеффер не имел никаких трудностей в пути по Тибету. В Лхасу, где находится экспедиция, мои люди будут всячески способствовать столь важным научным исследованиям Шеффера и его коллег. Надеюсь, что эти исследования принесут великую пользу для всего германского народа и послужат новым прорывом в развитии человечества. Примите, Ваша светлость, король Гитлер, наши заверения в дальнейшей дружбе! Написано 18 числа первого тибетского месяца, года Земного зайца».

Регент передал запечатанное письмо с регалиями Далай-ламы своему секретарю. На следующий день секретарь регента торжественно вручил доктору Шефферу письмо со словами:

– Квотухту искренне уверен, что подписание пакта с высшими силами изменит на тысячелетия жизнь на земле и придаст смысл ныне бесцельному уделу человечества.

Шеффер принял письмо и передал благодарность регенту.

– По вашей просьбе, – продолжил секретарь, – у вас останется в качестве переводчика ваш проводник. И ещё мы вам дадим в сопровождение по Лхасу, нашего помощника. Это преданный и исполнительный молодой человек. Он поможет вам в трудностях, которые могут возникнуть в ваших перемещениях по древнему городу.

– Благодарю, – ответил Шеффер, подумав про себя: «этот будет следить за каждым нашим шагом, а потом докладывать начальству. Что ж, пусть будет так. Доверяй, но проверяй».

В девять утра, когда солнце изливало свои яркие потоки на город, шестеро членов экспедиции и двое сопровождающих тибетцев поднялись на склон горы. Позади них, в светлых лучах солнца блистал Будалинский дворец. Его величественная середина из красного камня, где находились главные строения дворца, была окружена высокими стенами, построенными из белых камней, словно дворцу, помимо неприступных и высоких гор, нужна была еще какая-то защита. Это красно-белое пятно ослепительно сияло на фоне причудливых гор.

Шеффер предложил фотографу сделать снимок членов экспедиции на фоне дворца. Пятеро немцев, молодых (средний возраст двадцать семь лет) исследователей и двое азиатов сели на камень. Бегер не выпускал изо рта трубку, продолжая зачарованно смотреть на горы.

Усевшись на камне, и свесив ноги, на которых были надеты сапоги до колена, эти молодые бородатые люди, беззаботно улыбались, в их сердцах гуляла романтика, скрываясь за занавесом легкой настороженности в предвкушении небывалых открытий. Помощник секретаря регента Сяо, приставленный к экспедиции держал строгость, подобающую человеку его должности. В лицах молодых учёных проскальзывала надежда на успех в дальнейшей работе.

– Какова высота самой большой горы? – спросил Шеффер у Сяо.

Понадобилась помощь проводника.

– Выше пять с половиной тысяч метров, – ответил переводчик.

– Эта река, что проходит через город, она, видимо, тянется с этих гор? – спросил Шеффер.

– Да, её название Кьи-чу, она берёт начало в горах и имеет несколько рукавов.

Бруно Бегер, прознав про большую кладовую древних рукописей и книг от Сяо, пожелал отправиться в горы, где находится многотомное хранилище древних рукописей. Сяо позволил ему, но дал в сопровождении монаха.

В одной из комнат хранилища, расположенного в замке, Бруно Бегер, провозившись там несколько часов, наткнулся на странный рисунок. Изображение было на старинной дощечке, о которой он рассказал Шефферу.

– Почему же ты её не принёс? – спросил Эрнст.

– Монах сказал, что её можно лишь изучать, но выносить за пределы хранилища нельзя, – пояснил Бегер.

– Что на ней изображено? Что тебя так удивило?

– Это был рисунок земли.

– Земной шар? – удивленно спросил Эрнст.

– Да. Но рисунок не просто земного шара. Он был изображён полым.

– Что? Полая земля? – еще раз удивился Шеффер, на этот раз он не скрывал своей заинтересованности.

– Да. Я спросил, сколько лет этому рисунку?

– И сколько?

– Монах-библиотекарь точно не ответил. Он сказал, что его прадед видел этот рисунок, и считает, что ему более трёх тысяч лет.

– Это вряд ли, – усомнился Шеффер.

– Может быть, это фантазия художника, пожелавшего изобразить шар голым.

– Что же там внутри? – с любопытством спросил Шеффер.