Фрэнсис Брет Гарт - Габриэль Конрой

– Ни за какие коврижки! – с готовностью подтвердил Гэбриель.

– Мерзкая тварь! – сказала Олли. – Пусть ее Манти еще попробует сунуть сюда свой нос! – добавила она, яростно взмахивая кулачком. – А я-то отдала ей нынче самого толстого щенка! Подумать только!

– Нет, Олли, даже не помышляй ни о чем таком, – поспешно сказал Гэбриель. – Никто ничего не должен знать. Это тайна, Олли, наша с тобой тайна; ты ведь знаешь, о подобных делах не рассказывают. К тому же это безделица, сущий пустяк, – добавил он, желая утешить девочку. – Господи Боже, да пока человек найдет себе подходящую жену, ему приходится раз по десять нарываться на отказ. Уж так на свете заведено. Был у меня один знакомый, – продолжал Гэбриель, вступая на путь прямого вымысла, – так ему невесты отказывали пятьдесят раз подряд, а был он куда красивее меня и мог в любой момент вынуть из кармана тысячу долларов и предъявить кому надо. Да что там говорить, Олли, некоторым мужчинам даже нравится, когда им отказывают; в этом есть свой азарт, все равно как искать золото в новом месте.

– Ну и что ты ей сказал, Гэйб? – спросила Олли, возвращаясь с новым интересом к главной теме и пропуская мимо ушей заверения Гэбриеля, что мужчинам нравится, когда женщины отвергают их любовь.

– Я подошел к делу прямо. Сьюзен Маркл, – сказал я, – послушайте-ка меня. Мы с Олли живем на горе, вы с Манти – в лощине, но ведь как поется в песне:

Вот я и предлагаю вам, давайте соединимся-ка в одну семью и поселимся вместе. Одно словечко, и мой дом к вашим услугам. Тут я стишков подпустил и вытащил вот эту штучку. – Гэбриель продемонстрировал надетое на могучий мизинец массивное золотое кольцо. – А потом чмокнул ее еще разик и пощекотал Сол под подбородочком. Кажется, все.

– И она отказала тебе, Гэйб? – спросила задумчиво Олли. – После всего этого? Да кому она такая нужна? Уж конечно, не мне.

– Я рад, что ты так думаешь, Олли, – сказал Гэбриель. – Но помни, никому ни единого слова. Вдова думает строиться здесь, на горе, сказала, что хочет купить участок на моей старой заявке, где я работал прошлым летом, чтобы жить к нам поближе и приглядывать за тобой. Так что, Олли, – наставительно сказал Гэбриель, – если она зайдет сюда и станет со мной заигрывать, как прежде бывало, ты уж не вмешивайся; от женщин приходится многое терпеть.

– Чтобы ее ноги здесь не было! – сказала Олли.

Гэбриель поглядел на Олли с видом одновременно виноватым и торжествующим и привлек ее к себе.

– Теперь, когда с этим покончено, Олли, – сказал он, – я вижу, что нам с тобой живется отлично. Так мы и будем с тобою жить, мирно да ладно. Я вчера потолковал кое с кем из друзей насчет того, чтобы выписать сюда учительницу из Мэрисвилла; миссис Маркл тоже согласна, что это дело нужное. Тогда, Олли, ты у меня пойдешь в школу. А на будущей неделе я съезжу в Мэрисвилл и куплю тебе там несколько новых платьев. Вот когда заживем, Олли! А потом, пройдет немного времени – ты и подозревать даже не будешь, это случится вдруг, вроде сюрприза, – наткнусь я на богатую жилу на нашем участке, и мы с тобой разбогатеем. Здесь непременно должна быть богатая жила, Олли, это уж ты можешь мне поверить. А тогда мы с тобой покатим в Сан-Франциско, купим там большой-пребольшой дом и позовем в гости маленьких девочек, самых лучших маленьких девочек во всем Сан-Франциско, и ты будешь с ними играть. А потом пригласим учителей тебя учить и гувернанток – за тобой смотреть. Вот тогда, может быть, я попробую еще разок посвататься к миссис Маркл.

– Ни за какие коврижки, – сказала Олли.

– Нет так нет! – согласился хитрый Гэбриель, весело поблескивая глазами и испытывая легчайшие укоры совести. – А теперь маленьким девочкам пора в кроватку.

С таким напутствием Олли удалилась, забрав с собой их единственную свечу и оставив брата докуривать трубку при свете гаснущих углей. Но девочке не спалось. Когда она через полчаса выглянула из-за занавески, то увидела, что Гэбриель все еще сидит у очага, опустив голову на руки, с докуренной трубкой во рту. Тихонько подкравшись, она обняла его; Гэбриель, вздрогнул от неожиданности, и девочке что-то капнуло на руку – вроде капли воды.

– Горюешь об этой женщине, Гэйб?

– Нет! – со смехом ответил Гэбриель.

Олли поглядела на свою руку. Гэбриель уставился в потолок.

– Не иначе как крыша у нас протекает в этом месте. Завтра непременно починю. Иди спать, Олли, не то простудишься насмерть.