Фрэнсис Брет Гарт - Габриэль Конрой

– Он нездешний, сэр.

– Кто нездешний? – холодно вопросил мистер Гемлин.

– Тот человек.

– Какой человек?

– А тот, о котором вы спрашивали.

Мистер Гемлин не спеша достал сигару, зажег спичку, затянулся два раза, после чего, пристально глядя на коридорного, сказал:

– Я ни о ком тебя не спрашивал.

– Я думал, сэр…

– Никогда не напивайся с утра, Майкл, – сказал мистер Гемлин, не сводя с коридорного своих темных глаз. – На пустой желудок это производит ужасное действие. Послушайся меня, пей после обеда.

Критические замечания миссис Маркл, услышанные им в передаче Олли, всю ночь тревожили сон Гэбриеля, и, когда он, вставши рано утром, подошел к столу и принялся рассматривать починенные накануне вещи, у него не было вчерашней уверенности в себе.

– Может, оно и верно, что я не умею присмотреть за малюткой, – бормотал он себе под нос, укладывая одежду Олли на стул перед ее кроваткой, девочка еще спала. – Вещички, правда, крепкие, да и материал отличный, что и говорить, но, пожалуй, староваты, да и, как говорится, из моды вышли. Тебе, бедняжечке, конечно, невдомек, – заявил он, адресуясь к кудряшкам и раскрасневшимся во сне щечкам почивавшей Олли, – но, наверное, эти пострелята дразнят тебя. Поселок просто кишит новыми людьми, – продолжал размышлять вслух Гэбриель, – целых три семейства за полгода, просто нашествие какое-то. И ко всему – миссис Маркл! – Гэбриель залился краской, хоть и был один в собственном доме. – Подумать только, девчушке нет еще полных девяти лет, а она такое мне толкует об этой вдове! Ну и ну! А я-то из-за Олли даже думать зарекся о подобных делах; и все для того, чтобы не пускать в дом постороннюю женщину, которая станет над ней командовать.

Когда они сели за свой нехитрый завтрак, Гэбриель с беспокойством отметил кое-какие странности в туалете Олли, ранее не привлекавшие его внимания; смутили его и манеры сестры.

– Как правило, Олли, – начал он осторожно, – как правило, воспитанные маленькие девочки не сидят на стуле верхом и не подтягивают каждые пять минут ушки своих сапог.

– Как правило, Гэйб, маленькие девочки не носят сапог, – возразила Олли, подбирая оставшийся на сковороде соус большим ломтем хлеба.

Искусно обойдя вопрос, являются ли высокие резиновые сапоги обязательной частью туалета маленьких девочек, Гэбриель перешел к другому вопросу.

– Думаю, не заглянуть ли мне к миссис Маркл по пути в Лощину? – сказал он весьма непринужденно, стараясь уловить выражение лица сестры, точнее, той его части, которая виднелась из-за большого ломтя хлеба.

– И меня возьми, Гэйб.

– Нет, – ответил Гэбриель. – Ты останешься дома и сделаешь генеральную уборку. Пока не кончишь, даже и не думай идти гулять. Кроме того, у меня с миссис Маркл будет деловой разговор.

– Ах, Гэйб! – воскликнула Олли, расцветая хитрейшей улыбкой, обильно приправленной жирным соусом.

– Интересно знать, чему ты так радуешься, Олли? – спросил Гэбриель строго и с достоинством.

– Постыдился бы ты, Гэйб!

На эту дерзость Гэбриель не счел нужным отвечать. Он поднялся, собрал свое рабочее снаряжение и надел шляпу. Дойдя до двери, он вдруг повернулся и подошел к сестре.

– Олли, – сказал он, беря ее ладонями за обе щечки, как делал это всегда, прощаясь с ней. – Если со мной что-нибудь стрясется, я хочу, чтобы ты знала, моя крошка, что я всегда старался, чтобы тебе было хорошо. Лишь бы тебе было хорошо!

Олли сразу решила, что Гэбриель надумал сегодня мыть золото в реке.

– Держись подальше от омута, Гэйб! – сказала она, и ее короткая верхняя губка слегка дрогнула.

– Да, омут хоть куда! – сказал Гэбриель. – Только ты не тревожься, – поспешно добавил он, поглядев на перепуганное личико сестры, – со мной ничего худого не приключится. До свидания.

Он ласково обнял ее. Олли погладила его по русым волосам, ловко расчесала ему бороду и заново перевязала шейный платок.

– Что же ты не переменил рубашку, Гэйб? – сказала она. – Пойдешь в грязной рубашке к миссис Маркл! Погоди, Гэйб, я достану твою соломенную шляпу. Одну минутку!

Она побежала за занавеску. Но, когда вернулась, Гэбриеля уже не было.

Ночью прошел дождь. Сейчас земля была свежа, как после только что-выпавшей росы, а синева неба разукрашена бегущими облаками (это редкое зрелище доступно жителям Калифорнии лишь в период дождей). Гэбриель, обычно мало чувствительный к метеорологическим переменам, а равно и к красотам природы, сегодня не смог противостоять прелести раннего утра; по этой причине, как мне кажется, он оказался более восприимчивым и к прелестям жизни вообще. Так оно и бывает: вы загляделись на деревце, потом на цветок, на солнечного зайчика – и вот, сами того не ведая, уже готовы капитулировать перед чарами прекрасного пола. Нет, держитесь жизненной прозы, в этом ваше спасение! Так, наслаждаясь красотами местной природы и предвкушая встречу с богиней здешних мест, Гэбриель подошел к коттеджу миссис Маркл и тут же узрел в заставленном грязной посудой кухонном окне ее энергичную румяную физиономию.