Енё Рэйтё - Три мушкетера в Африке

А вот и состав. Замедляет ход, затем, пыхтя, останавливается.

Машинист и кочегар высунулись из окошка, узнать, в чем дело, но мы не дали им опомниться. Вскочили на паровоз и нацелили на них револьверы.

– Трогай, да поживее!

Здесь, в Сахаре, злоумышленники шутить не любят, это хорошо известно машинисту и кочегару. Ивонне мы помогли взобраться по лесенке… Машинист перебирал рукоятки управления.

– Что вам нужно? – поинтересовался кочегар.

– Перебраться через перевал. Мы бежали из Конго!

– Так это вы?! – воскликнул машинист и велел кочегару: – Эй, парень! Поддай жару, чтоб всем чертям тошно стало! – Он с восхищением оглядывал нас, не переставая проворно крутить рукоятки, и поезд рванул вперед так стремительно, что оставалось опасаться, как бы он не сошел с рельсов.

– Ребята! – жал нам руки кочегар. – Каждый истинный француз сочувствует вам. Ну и отчаянный же вы народ!

– А теперь, вишь, и поезд захватили! Популярность – мощный союзник! Все простые люди сейчас на нашей стороне, рады помочь и тем самым приобщиться к нашей славе.

Ивонна сперва присела, а затем растянулась на куче угля и провалилась в сон.

Кочегар и машинист работали с такой сноровкой и проворством, что если бы поездам давали приз за скорость, то голубая лента океанских лайнеров украсила бы трубу локомотива. Нас угощали вином и домашними припасами. Вероятно, такой симпатией пользовались знаменитые разбойники давних времен, по той или иной причине полюбившиеся народу. Например, некий Робин Гуд, должно быть, чувствовал себя так же в обществе паровозной бригады своей эпохи.

На рассвете наш состав полз вверх по серпантину Атласских гор, а к утру мы уже достигли перевала.

Спали мы по очереди, несмотря на популярность не теряя бдительности.

Пополудни паровоз уже катил вниз, по северным отрогам гор. Если удастся проникнуть в Марокко, к де Сюрьену, – наше дело в шляпе.

– Стоп! – скомандовал Альфонс Ничейный. – Притормозите, чтобы мы могли соскочить!

Машинист сбавил ход, и мы спрыгнули. Ивонну Альфонс Ничейный держал на руках, она даже не проснулась.

Состав набрал скорость и скрылся вдали. Мы огляделись по сторонам. К склонам гор лепились деревушки, а там, на горизонте-Марокко!

– Ивонна, здесь мы распрощаемся, – сказал Альфонс Ничейный. – Дальше вам незачем идти с нами. В Марокко у вас родственники, позвоните им отсюда по телефону Кстати, теперь уже можете пользоваться фамилией Дюрон.

– А вы…

– Мы пока еще не достигли цели.

– Дай вам Бог… – Она не закончила фразу, боясь расплакаться. Обняла Альфонса. Затем внезапно повернулась ко мне, обхватила мою голову руками и поцеловала в лоб.

Нужны ли еще доказательства? Она любит, любит меня!

На склоне поросшего виноградом холма мы устроили короткий привал.

– Теперь предстоит избавиться от этой одежды. Как только состав прибудет в Марокко, поднимется переполох. Здесь прочешут каждый уголок.

Чуть поодаль мы приметили домишко – должно быть, жилище арабского пастуха, так как поблизости паслись овцы.

– Заглянем туда, – предложил Альфонс.

Пастух пьянствовал с приятелем, сторожем с виноградника. Мы честь по чести постучали в дверь, связали хозяина и гостя и затолкали обоих под стол. А затем, шагая по разные стороны дороги, направились к Марокко.

Я – в одежде сторожа, Альфонс Ничейный – под видом пастуха – гнал перед собой отару голов в сорок. Не прошло и десяти Минут, как вдали показался отряд солдат, а мимо нас пронесся полицейский патрульный автомобиль. Я тотчас плюхнулся на землю, Альфонс же преспокойно шагал, подгоняя овец.

Полицейские даже не взглянули в нашу сторону: кто бы мог подумать, что тут среди белого дня разгуливают беглые каторжники!.. До города оставалось каких-то несколько сот метров, когда мы вынуждены были признать что все наши усилия напрасны. Дороги, ведущие в Марокко, были перекрыты полицейскими и солдатами.

От ружей и штыков в глазах рябит. Впрочем, никто бы не удивился, вздумай власти из-за троих парней объявить всеобщую мобилизацию и ввести чрезвычайное положение.

У придорожного трактира стояли два пустых автомобиля, владельцев забрали в полицию для проверки документов. Чуть подальше ожидала еще одна машина, водитель уткнулся в газету.

Альфонс Ничейный сделал мне знак рукой и направился к машине. Окликнул шофера, а я тем временем зашел с другой стороны.

Связав парня, мы отправили его отдыхать под кустик.