Юрий Винничук - Легенды Львова. Том 2

На следующий день дети водяного сами стали цепляться к девушке, чтобы она им ещё какие-нибудь игрушки сделала.

– Разве не видите, сколько у меня работы? – ответила девушка. – Вот как закончу прясть этот лён, тогда вам и сделаю игрушки.

– Ты его так никогда не закончишь прясть, – сказали дети. – А вот если перевернёшь прялку вверх ногами, то сразу допрядёшь.

Девушка так и сделала, и в самом деле за считаные минуты закончила прясть. После этого она скрутила из пряжи конька и подарила детям. В этот миг появился водяной.

– Ага, таки посчастливилось тебе меня обмануть, – сказал он.

– Никто вас не обманывал. Это вы меня обманывали. А я свою работу закончила.

– Ну-ну, хорошо. Можешь идти себе домой. А если каждую субботу будешь класть в дупло старой вербы какую-нибудь новую игрушку для моих спиногрызов, то тебя там будет ждать упитанный карп.

С тем они и распрощались. С тех пор девушка исправно каждую субботу клала в сухую вербу новую игрушку, а забирала свежую рыбу. А вот избушки, в которой она провела целую неделю, больше так и не увидела.

Старый Стефан часто косил траву возле потока Сорока. Там была высокая сочная трава, которую так любили его кролики. В обеденную пору он развязывал узелок, не спеша резал сало, хлеб и лук и полдничал, запивая чистой родниковой водой. А ел он с таким аппетитом, что местный водяной Хлющ следил за ним с большой завистью. Ему никогда не приходилось есть такой еды. Глаза водяного прямо таки прикипали к белому куску сала, от которого косарь отрезал тоненькие ломтики.

Однажды косарь, устав, лёг и задремал. Водяной Хлющ этого только и ждал. Он вылез из воды, подкрался к косарю, развязал узелок и украл всю еду, а вместо этого набросал туда лягушек и головастиков. Но и это ещё не всё: он ещё и шляпу косаря подменил на свою старую дырявую шапку из камыша.

Косарь подремал, а когда проснулся, решил перекусить. Но из узелка повыпрыгивали жабы. Тут он увидел вместо своей шляпы мокрую шапку водяного и догадался, чьи это проделки. И, в конце концов, водяной и не думал прятаться. Он высунул голову из воды и захохотал:

– Ге-ге, понравился обед? Не мала ли моя шапка?

– Жди, зелёное пугало, я тебе ещё покажу! – погрозил ему кулаком косарь.

Но на следующий день повторилось то же самое. Тогда на третий день Стефан, идя на отаву, взял ловушку для крыс, зарядил её и спрятал в сумку. Покосив, он лёг себе в тени и притворился, будто спит. Водяной тут как тут – шасть лапой в сумку, да как заверещит. Тут его косарь и поймал.

– Ой, не бейте меня! – начал проситься водяной. – Я больше не буду. Отпустите меня.

– Так просто отпустить за то, что ты обворовал меня? Из-за тебя я дважды не обедал. И шляпу ты мою украл.

– Я верну вам шляпу. А за то сало, которое украл, дам вам целую сумку рыбы.

– Э-нет, этого мало. Твоё счастье, что у меня доброе сердце и я отпущу тебя, но пригласи меня к себе в гости.

Водяной призадумался, но что было делать – согласился. Договорились они на воскресенье.

Стефан надел вышитую сорочку, обул новые сапоги и отправился в гости. Жена Стефана хотела выведать у мужа, куда он идёт, но тот не сказал.

Водяной ждал на берегу, теперь уже они поздоровались как добрые знакомые и даже перекинулись несколькими словами о погоде. Водяной повёл Стефана за собой, возле воды ударил прутом – вода расступилась и появилась тропа.

Под водой в тени водяных лилий стояла избушка водяного, украшенная цветными ракушками. Они зашли внутрь, а там уже ждала жена водяного с накрытым столом. На столе жареная рыба – караси, фаршированные карпы, вяленые щуки. Даже вино у водяного было, которое он делал из корней аира. Стефан лакомился рыбой, а водяной положил перед собой кусок сала косаря и ел, аж причмокивал.

Потом водяной повёл гостя показывать свои сокровища. В нескольких сундуках под стеной лежали целые груды драгоценностей – часы, браслеты, серьги, перстни, колечки, коралловые бусы, ожерелья.

– Так это вы столько невинных людей утопили?

– Если бы козочка не скакала, то бы ножку не сломала, – засмеялся водяной. – Никого я не топил. Просто беспечные люди сами заплывали на глубокое место или запутывались в брошенных сетях. За четыреста лет, что я здесь живу, немало их собралось.

– Кого именно?

– А душ утопленников.

– Так вы их храните у себя?

– Конечно. Такой порядок. И дед мой хранил, и отец, а потом и мне в наследство передали. Хотите увидеть?