Александр Власов - Тайна девятки усачей

Рука у Сёмы дрогнула и остановилась в вертикальном положении. Как Санька ни тужился, она стояла свечой.

— Теперь можно мне? — спросил Сёма.

Саньке ничего не оставалось делать, как кивнуть головой. И Сёма начал медленно, без особых усилий пригибать его руку к столу. На пол пути Санька безнадёжно махнул левой рукой и выдернул правую из Сёминой ладони.

— Хватит! — буркнул он и подул на слипшиеся пальцы.

— Ну? — как ни в чём не бывало спросил Мишук.

— Чего ну? — огрызнулся Санька. — Я — человек слова!.. Сколько там у вас яблонь?

— Сотни три будет.

— Насажали на мою голову! — проворчал Санька и полез под кровать за ботинками.

Колхозный сад раскинулся на пологом спуске к неширокой речке, прозванной Болотнянкой. Она вытекала из огромного непроходимого болота, которое протянулось километров на тридцать к востоку от деревни.

Из садовой калитки навстречу звену усачей вышел председатель колхоза, за ним — Санькин отец.

Ребята поздоровались с председателем и уставились на нового агронома. Тот оглядел мальчишек, весело подмигнул сыну и вдруг повернулся к председателю.

— Да вот же тебе, Павел Николаевич, рабочая сила! — произнёс он, продолжая начатый в саду разговор. — Уверен, что справятся. И лопаты у них наготове!..

— Сколько, по-твоему, землей нужно вынуть? — спросил председатель.

— Сколько б ни потребовалось — успеть можно. И такой мы с тобой силос из разнотравья заложим!.. Коровы жевать да похваливать будут!.. Я и место для траншеи приглядел — рядом со старой силосной ямой…

Председатель подумал, посмотрел на ребят и спросил:

— Куда это вы, усачи, путь держите?

— Согласно наряду, Павел Николаевич! — ответил Мишук. — Яблони окапывать.

— Сколько в твоём звене голов буйных?

— Все тут… Девять!

— Так вот что, усачи… Временно будете звеном землекопов. Сначала траншею под силос выроете, а потом, если дело у вас пойдёт, — ямы для столбов: тянут к нам электричество!

— Ну да? — обрадовался Гриша Лещук.

— Вот тебе и ну да!

— Не верится! — воскликнул Вовка.

— А ты верь! — убеждённо ответил председатель.

Не заходя в сад, ребята повернули обратно — к деревне, горячо обсуждая радостную новость. Санька ликовал.

— А я что говорил! — произнёс он. — Яблони окапывать — дело пустое! А траншея — это как на фронте! Мужское занятие! Учтите — со мной на чепуху не пошлют! И вообще!.. Про электричество слышали? Думаете — случайно его проводят? Мы приехали, потому и свет будет! Отец у меня знаете какой!..

— Сёма! — очень торжественно произнёс Гриша. — От имени звена пожми Саньке его благородную руку!

Сёма Лапочкин повернул голову к Мишуку и, получив от него молчаливое одобрение, протянул Саньке широко раскрытую ладонь. Крыльев хотел увильнуть от опасного рукопожатия, но страх прослыть трусом заставил его пересилить себя.

— Ну и что? — запальчиво крикнул он. — Ну и жми!.. На!

Сложив пальцы хитро — лодочкой, он протянул их Сёме и тотчас почувствовал, что кисть руки обхватил стальной обруч.

— Время есть? — лениво спросил Сёма.

Вовка замигал глазами, замотал круглой, как арбуз, головой, подсказывая Саньке, что времени у него не должно быть. Но Крыльев с вызовом ответил:

— Ну… есть!..

— Давай тресть, — спокойно предложил Сёма и начал трясти Санькину руку, всё крепче и крепче сжимая пальцы.

Санька попробовал выдернуть свою руку, но где там! От резкого движения стало ещё больней.

— Ты не дёргайся, — миролюбиво пояснил Сёма. — Скажи: «Время кончилось», — я и отпущу.

— Да уж кончилось! — выпалил Вовка. — Кончилось!.. Не видишь, что ли!

Сёма испытующе взглянул на Саньку. Голова у того беспомощно дёргалась в такт рукопожатию, но он молчал, сжав зубы. Тогда Сёма посмотрел на Мишука и спросил:

— Кончилось?

Звеньевой кивнул, и Сёма выпустил Санькины пальцы. Они были белые и приплюснутые, будто лежали под прессом.

Санька поспешно сунул руку в карман и окинул негодующим взглядом ребят. Это была решающая секунда. Если бы Санька заметил хотя бы одну усмешку или услышал всего одно обидное словечко, разразилась бы буря, после которой дружба невозможна. Но мальчишки и не думали смеяться над ним. В глазах у Вовки светилось явное сочувствие. Остальные даже не смотрели на Саньку.

— Пошли! — обыденным тоном произнёс Мишук и тихонько хлопнул Саньку по плечу. — Ты только в своих ботинках не вздумай копать — порвёшь! Я тебе старые сапоги дам.

У силосной ямы, в которую вчера прыгнул Соколик, спасаясь от пчёл, ребята подождали нового агронома. По его указанию были вбиты колышки. Если их соединить воображаемой линией, получился бы вытянутый прямоугольник, в середине которого чернел большой квадрат — заброшенная силосная яма с водой.