Борис Базарнов - Букася и его друзья

Оно направило на кочку десять лучиков. Льдышки растаяли, и Букася легко смог её вытянуть. Он выглянул из дупла и зажмурился. Весь лес сверкал от искрящихся снежинок.

– Не свети так ярко, а то ослепну! – воскликнул Букася.

Солнышко послушно прикрылось облачком. Букася зачерпнул ладошкой снег и протёр лицо. Надо привыкать умываться снегом. Щёчки сразу зарумянились, глазки заблестели.

– Солнышко, где ты? Выходи. Спасибо, что не дало проспать такое прекрасное утро!

На завтрак Букася съел несколько ягодок брусники, два орешка и вылизал мёд из скорлупки. Теперь можно лететь в гости к Шарику.

Во дворе Светиного дома было пусто. Где же Шарик? Тут на перила крыльца села сорока-белобока и заверещала:

– Шарик проспал первый снег! Шарик проспал первый снег!

Из под крыльца показалась голова заспанного Шарика, он тявкнул. Сорока сделала вид, что испугалась, и затараторила:

– Ой, напугал! Ой, напугал! Смотри, Букася, как он обижает беззащитных птиц.

Тут и Букася крикнул:

– Просыпайся, соня, а то вороны косточку из твоей миски утащат!

Шарик увидел его и стал оправдываться:

– А я и не спал, только вздремнул чуть-чуть. Всю ночь дом охранял.

– Да здесь никого нет. От кого же ты охраняешь? – спросил Букася.

– Сегодня ночью слышу, кто-то крадётся к сараю. Это лиса хотела курицу утащить. Я как залаял, так у неё только пятки сверкнули. Лисы боятся собак.

– А я больше с зайцами дружу, – сказал Букася. – Они такие весёлые. Вылезай, в снежки поиграем.

Сорока опять заверещала:

– Шарик не умывался. Разве можно играть не умытым?

Тут подошёл грустный телёнок Муня и лизнул мордочку Шарика.

– Ну что, умылся? – воскликнул Букася. – Выходи, будем играть в снежки.

– А завтракать?

Завтракать будешь после зарядки.

А Муня промычал:

– Возьмите меня играть.

Букася и Шарик стали носиться друг за другом и бросаться снегом, а Муня только успевал голову поворачивать. Букася иногда взлетал и метко попадал снежком в лохматого Шарика. Тот радостно визжал и кружился, как юла.

– Я так не умею, – промычал телёнок.

– Ничего, – успокоил Шарик. – Вот будем играть в шайбу, так мы тебя поставим вместо ворот.

На крыльцо вышла Светина бабушка.

– Шарик, умылся? Выходи, поиграем в снежки!

– А завтракать?

– Я-то думаю, с кем это так расшумелся Шарик, а это ты, Букасенька, в гости к нам пожаловал, – сказала она. – Давно у нас не был.

– Я дупло к зиме готовил, – ответил Букася.

– Мунечка, проводи меня к тёте Маше, – попросила она. – Вот вернусь и угощу вас чем-нибудь, – сказала бабушка. – Пошли, Муня.

– Давай сделаем тебе конуру, – предложил Букася. – Будешь жить, как все собаки.

– Нет! Я ведь сторож. Мне лучше быть ближе к двери, под крыльцом, – ответил Шарик.

Они сгребли снег с дорожек и сделали снежную горку. Шарик скатывался с неё кувырком, а Букася ловил его внизу, взлетал с ним и снова заносил на самый верх. При этом Шарик звонко лаял от восторга. Вернулась бабушка с молоком.

– Вот молодцы, уже и снег убрали, – сказала она. – Устали, наверное. Отдохните.

В доме бабушка дала им сметанки и по кусочку хлеба.

– Это вам гостинец от Бурёнки и телёночка Муни, – сказала она. – А вот это письмо от внучки.

Она вынула из конверта листочек и развернула его. На нём были нарисованы Букася и Шарик. А ниже крупными печатными буквами было написано:

– Дорогая, бабуля! У нас всё хорошо. Ты не скучай. Передавай привет Шарику и Букасе. – И ниже – подпись, – Светик.

– Ура! – закричали они, а бабушка смотрела на них и радовалась.

Наводнение

У сороки весна – самое любимое время года. Везде столько новостей. И она торопится разнести их по всему лесу и по всей деревне. Повсюду летает и верещит:

– У бабы Дуни крыша протекла, и никто не ремонтирует. Шарик гоняется за сороками вместо того, чтобы дом охранять. Телёнок Муня просится гулять, а его не выпускают.

Однажды, она прилетела к Букасе и сообщила:

– Мишка проснулся и вылез из берлоги. Ему бока подмочило.

– Успокойся, – сказал Букася. – В доме бабы Дуни никто не живёт, а Мишка теперь будет гулять по лесу до новой зимы. Шарик тебя гоняет, чтобы ты у него кости не таскала. А к Муне я буду наведываться, чтобы он не скучал.

При каждом посещении Муня спрашивал его:

– Не появилась ли травка на лугу? Снег-то ведь уже сошёл.