Юз Алешковский - Приключения Серёжи Царапкина

«Мы же договорились, что если у нас будет сын, то я играю в воспитании первую скрипку. Мужчину воспитывать труднее…»

– Пап! А почему у тебя олимпийское спокойствие? – спросил я.

– Ты как следует занимаешься? Вытянешь русский? – переспросил он.

– С правилами всё в порядке. Только диктатора нужно найти.

– Диктующего, – поправил отец. – И учти: я верю, что ты вытянешь. Если подведёшь, мы перестанем быть товарищами. Думаешь, я не знаю, почему ты завалил язык?

Это была правда. Отец никогда не ругал меня и сохранял олимпийское спокойствие, как Зевс. Но уж лучше бы он ругал меня, как мама, а не грозил порвать товарищество и не обижался, по неделям со мной не разговаривая.

– Ну, а что, если я и вправду родился безграмотным? – спросил я.

– Не хитри! – сказал отец. – Профессор Бархударов тоже родился безграмотным, а стал автором учебника. А мама, думаешь, ещё в пелёнках писа́ла на пятёрки диктанты?

– А почему тогда, – я это читал в журнале, – когда Вольтер делал ошибки и ему сказали про это, он ответил: «Тем хуже для орфографии»?

– Пока ты не Вольтер, а Царапкин, ты должен писать без ошибок. Понял?

– Понял… А когда вы вместе учились, мама была ябедой?

– Была одно время, – нарочно громко сказал отец и подмигнул мне.

– Ну?! Как она ябедничала? – спросил я.

– Я одно время любил есть бублики на уроках…

– Она выдала?

– Написала заметку в стенгазету… Лида! Как насчёт чая с бубликами?

Мама принесла из кухни чайник.

– Если бы я тогда не была, как вы говорите, ябедой, – сказала она, – твоего отца исключили бы из школы за плохое поведение.

– На меня Маринка тоже написала заметку. Ни за что не женился бы на ней! – заявил я.

Отец засмеялся.

– Ты думай не о женитьбе, а о диктантах. А ты, отец, запрети ему водиться с твоим подопечным, Пашкой, пока он не затянул его в какую-нибудь историю, – сказала мама. – Твоя доверчивость – это уже не доверчивость, а беспечность!

– Что тебе сделал Пашка? – я вскочил со стула.

– Под его диктовку ты можешь натворить всё, что угодно… И как ты разговариваешь с мамой?

– Лида, – сказал мой отец, намазывая вареньем бублик, – представь Серёжу на месте Пашки. Он начал новую жизнь. С удовольствием, вот как я сейчас пью чай, работает, а на него косятся, показывают пальцами мамы и пугают своих детей! Приятно?

– Во-первых, я не могла бы быть матерью такого сына. Во-вторых, от таких, как Пашка, нужно держаться подальше. В-третьих, ты можешь заниматься им в своей бригаде, а ты, Серёжа… Я запру в шкаф всё, вплоть до трусиков, если хоть раз увижу тебя вместе с Пашкой! – пообещала мне мама. – Лучше бы ты дружил с Гариком.

Хотелось мне сказать маме, что всё наоборот. Что Пашка не наталкивает меня на плохие поступки, а расспрашивает про историю, географию и естествознание, чтобы подготовиться к школе рабочей молодёжи. Хотелось мне открыть, кто такой Гарик и на какие подлости он способен. Но мама была так настроена против Пашки, что всё равно не поверила бы ни одному моему слову.

Я не стал пить чай, обиженно вышел из-за стола, разобрал свою постель и улёгся с «Судьбой барабанщика». Я читал эту прекрасную книжку и не прислушивался к спору отца с мамой, но у меня слипались глаза, я спрятал книжку под подушку, завернулся с головой и услышал конец их спора.

– Моя установка – не верить ни одному его слову. Тогда у него не будет возможности меня обмануть. Так приучают к правде, – сказала мама.

– А я предпочитаю доверять, – упрямо заявил мой отец. – Ведь ты химик и пойми: доверие, так сказать, нейтрализует ложь!

– Наоборот! – воскликнула мама. – Катализирует! Поощряет. Сначала надо приучить его к правде. А если безответственно доверять, то он будет безнаказанно лгать.

«Нет, мама. Если бы ты знала, как прав отец и как обидно, когда мне не верят, если я говорю правду…», – подумал я и решил посмотреть утром в словаре, что такое «катализирует», и полетел, полетел в мягкую темень, не успев додуматься, почему это сразу засыпаю, несмотря на невесёлые мысли о диктантах. А мама часто говорит: «Даже ночью думаю о твоих делах, не могу уснуть и просыпаюсь разбитая…»

Я уснул, и мне приснился самый страшный из всех просмотренных мною в жизни снов.

Мне приснилась огромная поляна на опушке папоротникового леса, который потом превратился в каменный уголь…

Наш класс сидит за партами, сделанными из необтёсанных валунов. Я с трудом узнаю́ своих одноклассников. Мальчишки похожи на первобытных людей, как в книжке «Борьба за огонь» [1] Роман писателя Жозефина Рони о доисторическом прошлом человечества (прим. ред). , – мохнатые и неподстриженные, а девчонки наоборот: все с косичками, бантиками и в формах.