Лидия Полякова - Мой любимый домовой

Оля сунула руки под подушку и ухватилась за книгу. Она понимала, что брат старше ее и сильней, но сдаваться не хотелось. Он про эту книгу три дня не вспоминал, а теперь, когда она взяла ее читать, ему, видите ли, тоже срочно захотелось!

Толя подскочил, и кресла, не выдержав, разъехались. Хорошо, что Оля не видела, в каком положении застрял он между креслами, иначе опять бы стала смеяться. Но шум услышала мама. Дверь приоткрылась, и раздался ее шепот:

– Олюшка, Толя, вы спите?

Толя замер вверх ногами. Он боялся, что мама войдет и увидит его кордебалет. Тогда она точно предложит ему спать с Андрюшкой. Спасибочки! Андрюшка во сне разговаривает и за ночь двадцать раз меняет на кровати положение «ноги-голова». И именно тогда, когда малыш спал с Толиком, тот впервые понял, что «звезды из глаз посыпались» – это не образное выражение, а звездная натура. Андрюха во сне так звезданул ему своей башкой по лицу, что Толя минут пять спросонок махал перед собой руками, пытаясь поймать разноцветные звезды перед носом. А уж нос на второй день был как у клоуна – большой и красный.

Толя замер и не дышал, пока мама ждала ответ. Наконец, дверь тихонечко прикрылась, и ребята услышали, как мама прошептала, видимо, тете Тане:

– Молчат, значит, спят. Ну, слава Богу, угомонились.

Толя разрешил себе полностью сползти под кресла и прошептал:

– Проверка закончена.

– Это не меня проверяют, а тебя, – подняла голову Оля. – Потому что ты, мама говорит, человек непредсказуемый. А- фе- рист! – по слогам произнесла девочка непонятное для нее слово.

– Не ври, она сказала «авантюрист», – хохотнул брат. – Это совсем разные вещи. И не вешай мне лапшу на уши – книгу давай!

– Не брала!

Толя подошел к кровати сестры, легко выхватил книгу из-под подушки, забрал фонарик и щелкнул сестру по лбу. Не больно, но обидно!

– Жадина! Жадина-говядина, соленый огурец, на полу валяется, никто его не ест! – с обидой прошептала Ольга.

– Помолчи, болтало!

– Сам ты это слово!

Толя поправил кресла, уселся и включил фонарик. Этого Оля уже выдержать не могла: ее замечательная идея с фонариком тоже ушла к брату!

– Не буду молчать! Назло не буду!

Оля покопалась в памяти, стараясь найти что-нибудь обидное, но в голове вертелась только дразнилка:

– Как у Тольки на носу ели свиньи колбасу. Ели, ели три недели, ели, ели, не доели!

Брат совершенно не реагировал, листая книгу. Оля решила не сдаваться:

– Толя-дроля карапуз съел у бабушки арбуз. Бабушка ругается, Толя отпирается: «Это, бабушка, не я! Это рыжая свинья!»

Не зная, как досадить брату, она повторила дразнилку еще раз. А когда завелась в третий раз, он перебил ее:

– Вот, нашел! Слушай! «В свои последние часы жизни дом прощается с хозяевами. Он все знает о своих жильцах, а они все знают о нем. Но если дом хранит тайну, он становится беспокойным: скрипит паркетом, стучит ставнями, шелестит обоями. А как еще он может привлечь хозяев к себе? Прислушайтесь к дому, подарите ему внимание, и он откроет вам все свои тайны»…

Брат замолчал, задумчиво глядя в сторону окна.

– Ух, ты! – прошептала восхищенно Оля. – Я еще это не читала. Слушай, – она уселась в кровати, по-турецки поджав ноги, – а может, и тети Тани дом хранит тайну?

– Конечно. Он же старый.

– А давай завтра сходим и поищем эту самую тайну!

– Все самое тайное всегда случается ночью, это во-первых. А во-вторых…

Брат перелистнул страничку книги и умолк.

– Ну? – не выдержала Оля.

– Дом завтра уже развалят.

– А ты откуда знаешь? – спросила Оля в нетерпении.

– В окно выгляни. Там уже баба приехала.

– Какая баба?

Оля тут же представила себе толстую бабу с кошелкой и почему-то обязательно с козой. Она соскользнула с кровати и на цыпочках подбежала к окну. Весь двор, освещенный одним ярким фонарем, был как на ладони. И никакой бабы с козой не было!

– Я никого там не вижу!

Толя тоже подошел к окну и ткнул пальцем:

– Вон там видишь кран?

Оля присмотрелась и молча кивнула.

– А у него на цепи висит большущий шар. Это и есть баба, – объяснил Толя сестренке. – Сегодня этой бабой по стене били-били, а толку никакого. Стекла кое-где повылетали, а стены стоят! Крепкий, видно, дом!

Оля представила, как огромный железный шар бил по стене, и ужаснулась.

– Жалко… – прошептала она.

Брат не понял, но поспешил успокоить:

– Говорят, здесь построят детскую площадку, карусели там всякие…

Оля вздохнула:

– Все равно жалко. Дом похож на старого великана. Мне кажется, что он живой и ему больно.