Сергей Голицын - За березовыми книгами

Он оглядел их и начал:

— Слушайте меня, вот что я узнал в правлении: рожь в колхозе поспела. Завтра с утра начнется уборочная. Колхоз принимает нас на работу на три дня, поставит на небольших участках, где невыгодно пускать комбайн. Нам специально выделяется трактор с прицепной косилкой. Скошенную косилкой рожь мы будем вязать в снопы, а снопы ставить в копны, чтобы их не мочил дождь. С нами пойдет звеньевая — будет нас учить.

— Снопы вязать? — недоверчиво спросил Гриша.

— Подождите, я не кончил. За нашу работу колхоз утром и вечером все эти дни будет нам давать молоко. А молодую картошку для обеда дежурные должны сами на поле копать. Но слушайте самое интересное: колхоз обещал нас довезти на машине до села Угодичи. Это напротив Ростова, на другой стороне озера Неро. А озеро мы переплывем на пароходе. Согласны?

Ребята закричали и запрыгали столь неистово, что зашатались поставленные друг на друга парты.

— А если опять будет дождь, машина опять не проедет? — недоверчиво спросила Лида.

— Тогда пойдем пешком, — отрезал Николай Викторович.

Гриша оставил дежурными четырех самых немощных инвалидов и повел отряд в поле.

Вчера в дождь мы и не заметили: село-то, оказывается, стоит на высоком берегу речки. На той стороне до самого горизонта синели сплошные леса.

А над лесами раскинулось голубое небо, переполненное маленькими белыми облачками-барашками, светлыми сверху и темными снизу. Такие облачка предвещали хорошую погоду.

Мы подошли к ржаному полю. Трактор пыхтел, медленно обходя золотую рожь, и вел за собой косилку с четырьмя синими «руками». «Руки» попеременно поднимались, захватывали стоящие колосья и подминали их под невидимый нож.

Тракторист, чумазый и веселый, проезжая мимо нас при очередном круге, неизменно улыбался, показывая ослепительный ряд зубов, и махал нам испачканной автолом рукою.

Степенный дедушка-прицепщик с седой бородой-лопатой, обутый в большущие белые валенки, даже не поворачивал в нашу сторону голову и только время от времени деловито нажимал на рычаг косилки, сбрасывая очередную охапку соломы.

Звеньевая тетя Нюша, крепкая загорелая женщина с жилистыми голыми руками, смущенно хмурила обветренные брови. Возможно, она впервые в жизни занялась преподавательской деятельностью. Собрав всех нас вокруг себя на свежескошенном участке поля, она нагнулась, подняла пучок соломы и скрутила из него жгут-свясло, потом нагнулась вновь, обеими руками сгребла скошенную охапку, подравняла ее колосок к колоску, подсунула под нее свясло, придавила коленкой и окрутила свясло вокруг охапки узлом. Так ее проворные руки связали сноп.

Стали вязать снопы и все наши, правда не столь быстро и не столь умело.

— Вяжи туже! — кричала тетя Нюша. — А этот малыш вряд ли справится.

Ленечка багрово покраснел. Нет ничего обиднее для мальчика, когда преуменьшают его возраст.

Николай Викторович обхватил сразу большую охапку.

— Что у тебя руки такие загребущие, надо вязать тихонечко! — Голос у тети Нюши был сердитый, а глаза веселые-веселые, и улыбалась она заразительно весело.

— А если я не могу тихонечко? — отвечал, нимало не смутившись, Николай Викторович.

Снопы вязали и тугие и совсем растрепанные. Когда их набралось достаточно, тетя Нюша приступила ко второму уроку. Она взяла сноп, поставила его колосьями вверх, к нему прислонила другой. Ребята подтащили еще снопы. Тетя Нюша со всех сторон прислонила их к первым двум. Из девяти снопов получился шалашик. Десятый сноп она надломила пополам, распушила колосья и водрузила сверху в виде крыши колосьями вниз. Так получилась «бабка». Снопы в «бабке» хорошо высохнут, и вода с них во время дождя будет свободно стекать.

Ребята разделились: часть продолжала вязать снопы, иные занялись «бабками».

— Не так, — учила тетя Нюша, — все снопы под одну крышу. Ой, какая баба пьяная!

Соломенное сооружение Ленечки рухнуло. Вова воздвиг «бабку» лохматую и кривобокую.

Но скоро мы все научились вязать тугие снопы, ставить ровные «бабки».

— Ну, дело наладилось, — весело сказала тетя Нюша, — поеду посмотрю, как комбайн работает.

Она уехала на велосипеде. Поле запестрело голубыми и красными майками, золотыми шалашиками «бабок». Мои «бабки» мне казались самыми красивыми.

Трактор все тарахтел, объезжая уменьшающийся нескошенный участок, косилка все махала своими «руками».

Мы скоро сделали открытие: тракторист, проезжая мимо нас, оказывается, подмигивает и машет рукой не всем нам, а только одной Гале. Завидев трактор, мы поднимали головы, следили за ним и потихоньку пересмеивались. Галя делала вид, что тракторист нисколько ее не интересует.