Мария Бершадская: Осторожно, день рождения!

– Брокколи, – прочитала я. Это слово уже вызывало тоску. Разве может быть вкусной еда с таким противным названием? Бедный малыш на картинке радуется только потому, что ещё не выучил буквы и не знает, ЧТО ему предлагают попробовать.

– Слушай, это же гадость, – сморщился Мишка, глядя, как Герман зачерпывает ложкой зелёную жижу. – Может, хоть соли добавим, а? Или сметаны.

– Ты что, – зашипела Соня. – Ребёнка нужно кормить только полезной пищей. Бабушка говорит, соль – это белая смерть. Наверное, и сметана тоже смерть, она же белая…

– Ну да, поэтому пускай глотает эту зелёную… гадость.

– Вот увидишь, я его накормлю.

Соня отобрала у Германа ложку и, склонившись над Племянником, зажурчала ласковым голосом – ну точно как Настоящие Матери в рекламе из телевизора:

– А кого мы сейчас накормим? Вот самая вкусная ло…

– Баххх!

Ложка так и не добралась до Племянника. Он взмахнул рукой – и зелёные брызги полетели во все стороны. Соня улыбнулась ещё ласковей.

– А кто лучше всех открывает ротик?

– Фрррр! – Новая порция пюре попала на Соню. Я даже не знала, что маленькие дети умеют так здорово плеваться. Стол, стул, нарядный костюмчик Племянника и джинсы Германа были заляпаны этим ужасным зелёным пюре. Меньше всего досталось мне. Как ни старался Племянник, так высоко брызги просто не долетали. Всё-таки иногда хорошо быть самой длинной.

– Ань, а платок у вас какой-нибудь есть? – жалобно спросил Герман. – А то я нагрудник забыл…

Я быстро нашла в шкафу Анькину бандану с черепами. Заодно захватила простынку, чтобы замотать Германа и спасти его одежду от плевков.

– Ты похож на слишком добрую мумию, – скривилась Анька.

– Ам-ам! – закричал Племянник.

Чёрная бандана закрывала ему коленки.

– Надо показать, что брокколи – это вкусно, – решительно сказала Соня.

– И как ты это сделаешь? – поинтересовался Мишка.

– Очень просто. Накормлю вас! Ну, кто хочет вкусной пюрешки?!

Первая ложка досталась мне. Я честно зажмурилась и проглотила. Не знаю, за что Сонина бабушка обиделась на сметану и соль. Я в них не вижу ничего ужасного. А вот брокколи – точно зелёная смерть. И никто не уговорит меня попробовать её снова.

– Смотри, как вкусно! – заливалась Соня. – Все просят: дайте, дайте мне попробовать!

Мишка с ужасом уставился на застывшую перед ним ложку.

– Открывай рот, – прошипела Соня, яростно шевеля бровями.

Мишка слизнул зелёную каплю и скорчил такую рожу, точно в него влили целую банку. По-моему, так не честно! Если мучиться – так всем вместе.

– Я не могу, – пожала плечами Анька.

– Это ещё почему?! – возмутилась я.

– Я на диете.

– Так оно ж диетическое!

– В моей диете можно есть всё, кроме брокколи.

Герман молча открыл рот, проглотил зелёную жижу и пожал плечами.

– И чего вы страдаете? Добавишь специй – и будет вкусно.

– Конечно, вкусно, – закивала Соня. – Сорока-ворона брокколи варила, деток кормила. Герману дала, Жене дала, Мише дала…

Племянник задумчиво смотрел на Соню. Я только сейчас заметила, какие красивые у него глаза. Голубые, как у доктора Хауса. Вот он замер, нахмурился, точно его осенила гениальная мысль, широко открыл рот, дождался, пока доверчивая Соня засунула в него ложку, и громко сказал:

– Фррррррр.

– А Гошеньке – не дала, – мрачно сказала Соня, вытирая от брокколи волосы. – И не даст, можешь не уговаривать.

Кажется, эта питательная еда попала куда угодно, только не в Племянника.

Половина банки уже была на полу. Простынка, в которую прятался Герман, его полосатые носки, Мишкина майка, чашки, стена… Мы умудрились уделать всю кухню! На Анькиной новой бандане повисли зелёные брызги. Можно было подумать, что на макушки черепов нахлобучили парики.

Мы мрачно смотрели друг на друга, а Племянник веселился. Улыбался, болтал ногами.

– Плевать ему на твоё здоровое питание, – хмуро сказал Мишка.

– Ну да, – согласилась Соня. – Этим он и занимается.

Не представляю, как взрослые умудряются впихивать в детей все эти витамины. Если у меня когда-нибудь родится ребёнок, буду кормить его яблоками и солёными огурцами – чтобы нам обоим не мучиться.