Иван Митряйкин - Такое вот детство

Хочется верить, что читатели этой книги впитают её простые истины. И чем больше людей её прочитает, чем светлее станет в их душах.

Иван Митряйкин – писатель, автор стихов, рассказов, повестей и нескольких романов.

Родился в январе 1978 года в городе Куйбышеве (ныне Самара), проживает в Республике Беларусь.

Публиковался во многих литературных издательствах: «Строфа», Союза писателей, Российского союза писателей, Интернационального Союза писателей, «Эксмо».

Лауреат Московской литературной премии (малая проза) за повесть «Такое вот детство».

Награждён медалью «Владимир Маяковский – 125 лет» за вклад в развитие русской литературы.

Имеет «Благодарность» от Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации за активное участие в литературном процессе России.

Иван Митряйкин – автор, который пишет, продумывая каждое слово, и каждое его произведение – это ответ на один из вечных вопросов, которые всегда задают себе люди: что делать, как поступить, что выбрать, а что, если бы?..

По его мнению, писатель – это человек, который постоянно ищет ответы, разыгрывает в голове различные ситуации и обладает чудовищной способностью к эмпатии.

Помимо социальной направленности любимый жанр автора – фантастика во всех её проявлениях. Иван читает книги в этом жанре и, конечно же, пишет, и пишет довольно хорошие, неординарные произведения. Яркие примеры тому – роман «Поцелуй Ехидны», рассказы «Экспонат», «Уснувшие», «Душу за власть» и ряд других, менее известных читателю.

Так как писателей сейчас великое множество, Ивана среди них найти нелегко. Но тот, кто начнёт читать его книги, навсегда останется верен этому автору.

Весна уже показала первую зелень. Воздух пахнет чем-то приятным, вкусно-тёпло-зелёным. Делаешь два шага и оказываешься в тени старого дерева, во власти уже других запахов: нагретого железа, ржавчины и затхлости. Всего метр, а такой контраст.

Максим, или, если точнее, Максимка, пришёл сюда уже во второй раз. Вчера он, как и положено поселковому мальчишке, пробрался на свалку металлолома по своим очень важным мальчишечьим делам. Металлолом ждал своей утилизации за территорией гаражей. Раз в год приезжала большая машина и в течение дня всё вывозила. И вот в тот момент, когда он пытался открутить гайку, чтобы снять очень нужное ему зеркало от кабины трактора, он услышал писк. С сожалением оставив его висеть на своём законном месте, но пообещав себе обязательно вернуться и закончить начатое, Максимка аккуратно спустился вниз и обошёл кучу металлолома. Писк раздавался из старого автобуса «пазик» (так их называли в посёлке), стоявшего без стёкол и с частично снятыми, частично порванными сиденьями. Вот под одним из таких сидений, в куче старого поролона и ошмётков каких-то тряпок, устроила себе нору белая, среднего размера, довольно симпатичная собачка. Он попробовал сунуться в вырванную дверь и был встречен оскаленными зубами, грозным и визгливым лаем. Собака, отогнав Максима за территорию тени дерева, как бы обозначила границу своих владений.

Мальчик сделал ещё один круг и с сожалением глянул на блеснувшее от заблудившегося в ветках луча весеннего солнца зеркало. Оно как бы спрашивало: «На что ты меня меняешь, на кого?». Соскальзывая по опасно скрипящему металлу с другой стороны пазика, он сунулся в окно, но собака белой молнией бросилась на спинку заднего сиденья, и её зубы клацнули около самого его носа. Максим отпрянул назад и, стукнувшись о выпирающие механизмы, скатился вниз.

Сев на начинающую покрываться зеленью землю, он застонал от боли: болели локти и место, на котором он сидел. Очень неудобно, когда надо схватиться за больное место, но рука, которой надо это сделать, болит ещё сильнее, чем то самое больное место. И ничего не оставалось, как только тихонько подвывать, баюкая ушибленную руку, и ёрзать по нагретой земле.

Третьей попытки Максимка не предпринял, разумно вспомнив слова из сказки, которую ему по вечерам рассказывала мама, в то время как отец нетрезво похрапывал в соседней комнате на диване. «Утро вечера мудренее», – сказал он сам себе и потопал в сторону дома: надо было успеть к ужину, а то отругают.