Владимир Дубовка: Как Алик в тайге заблудился

Надо подкрепиться. Вон стоят могучие кедры, столько на них шишек с орехами! А как достать их? На такого исполина разве взберешься? Да и белку тут не попросишь… ,

А что. если сбить чем-нибудь? Палкой! Быстро мальчик отыскал крепкую палку, раз запустил вверх, другой… Вот это была гимнастика, не то что утром по радио: «Станьте прямо, ноги расставьте на ширину плеч, вдохните…» Алик и ноги расставлял, и отставлял их — одну вперед, другую назад, а вдыхал и не счесть сколько раз! И что же? За всю утреннюю зарядку сбил всего пять шишек — так высоко они, что не долетает до них палка.

Алик собрал шишки и опалил их на огне, чтобы смола не липла к рукам и легче было вылущивать орешки. Набралась целая кепка орехов! Хороший завтрак. Но надо и на обед оставить, и еще чего-нибудь поискать. Мало ли что случится в пути! А здесь вон одного иван-чая целая поляна.

Надергал Алик стебельков иван-чая, испек их корешки в золе, съел половину. Подкрепился еще кедровыми орехами, затем вывел свой плот на стремнину реки и запел ту же самую песенку, что пел все эти дни:

Прощай, ручей! Вынес ты Алика в большую реку. И поил ты его, и кормил. Спасибо за твою доброту и ласку! Как теперь примет паренька твоя старшая сестра?

Река при первой же встрече с Аликом чуть-чуть не опрокинула его плот. Это она только сверху казалась спокойной. Но под ее неторопливым верхним течением яростно бурлили потоки. Они-то и подхватили и понесли кораблик мальчика, точно стрелу. Алик сначала испугался. Но потом осмелел и уже уверенно управлял шестом, как рулем, не давая плоту вертеться.

Берега у этой реки, куда ни глянь, дикие, суровые: кое-где они возвышаются, словно каменные башни и стены. Местами напоминают развалины древних городов и замков.

Любоваться тайгой Алик не успевал. Но следил, как бы не налететь на порог и не опрокинуться. Но вот течение стало потише, река — пошире: в нее влилось несколько ручейков. Проплывая мимо одной скалистой горы, Алик увидел в свете яркого солнца сверкающие камни. Казалось, сопка была опоясана сверкающим поясом.

Алик подогнал плот к берегу и взял несколько самоцветов: «Один — маме, другой — папе, а третий в школу отнесу…» И поплыл дальше, напевая свою бодрую песенку:

Мы все говорим о хорошем, что было у Алика в пути, и совсем молчим о том горестном, с чем ему пришлось столкнуться за эти дни. Вспомнить только мошку! Сколько мучений принесла она этому славному мальчику! Не всегда помогала ему пихтовая смола-живица, которой Алик смазывал ранки, и поэтому он время от времени обливался водой и смывал с себя кровь. Отец часто рассказывал, и Алик уже знал по своему опыту, что мошка просто бесится, учуяв запах крови. От нее тогда не отобьешься. Тучами налетит, новые ранки разъест.

Вдобавок ко всему еще одна беда свалилась на мальчика: зацепился нечаянно за сук и разодрал штанину снизу и чуть не до самого пояса. А когда спускался с сопки, упал и шишку себе на затылке набил. И эта шишка все время болит.

Да мало ли еще было всяких неприятностей и не очень веселых приключений! Но надо сказать, этот маленький человек оказался на удивление мужественным и не по возрасту сообразительным. Конец пятого дня своего путешествия Алик встретил в сыром, мрачном месте. Есть было нечего, если не считать пучочка корешков иван-чая да горсточки кедровых орехов.

Долго выбирал Алик площадку для ночлега. Этот берег был скалистый, тот — болотистый. С трудом мальчик протиснулся со своим плотом в маленький заливчик. На камне разложил костерок, а спать лег на плоту. Ночь прошла спокойно, хотя и зябко было от воды.

Но утро началось тревожно.

Алик увидел, что к берегу реки пришла медведица с тремя медвежатами. Один постарше, а двое совсем малыши. Залезли все в воду и купаются, резвятся, за рыбой гоняются. А она не дается им в лапы, и малыши злятся, ревут на всю округу. Надоело медведице слушать их рев, и она время от времени отпускает им по затрещине. А они еще сильней горло дерут.

А вдруг им вздумается поиграть с Аликом? Он же не удерет — некуда! В воде не спрячешься от них — не рыба! А звери ненароком могут и придушить.