Струан Мюррей - Дети прилива

– Элли, сядь, или ты сблюёшь, – сказала Анна, торопливо отступив назад.

Но Элли замотала головой. Она утёрла рот тыльной стороной ладони, и, пошатываясь, шагнула вперёд, волоча оковы намокшей одежды. Она протянула руку стражнику.

– Спасибо, что спас меня.

Стражник опасливо поглядел на протянутую ладонь. Это была та рука, которой она только что утёрла рот.

– Тебе нужно вернуться в мастерскую и переодеться, – заявила Анна, снимая водоросли с шеи Элли. – Ну-ка, дай я возьму это, – прибавила она, потянув за промокший и капающий бушлат.

– Нет, со мной всё хорошо, – буркнула Элли, строптиво кутаясь в своё пальто.

– Ты простудишься! – настаивала Анна.

– Ну ладно, ладно, – сказала Элли и раздосадованно скинула бушлат. – Но я пока не могу вернуться в мастерскую, я иду в Цитадель Инквизиции. Кто-то должен вступиться за мальчика. Он не Сосуд!

– Элли, если Инквизиция хочет его убить, нам лучше не вставать у них на пути.

– Но Сосуд всегда знает, что он Сосуд, в этом сходятся все книги, что я прочитала, а этот мальчишка не знал даже собственного имени! И вдобавок Сосуд выглядит болезненным, а Сиф казался вполне здоровым. Ну, если забыть обо всей этой крови. А теперь послушай внимательно, мне нужна твоя помощь в очень важной миссии.

Анна навострила уши. Отправляя Анну с поручением, нужно было, во-первых, ни в коем случае не называть его поручением, а во-вторых, приукрасить немного, наобещав встречу с матросами. И ввернуть потасовку, если получится.

– Мне нужно, чтобы ты пошла на Большую Верфь и разузнала, вдруг кто-то из моряков слышал о мальчишке, упавшем с корабля и, может, проглоченном заживо китом.

– Зачем? – осведомилась Анна.

– Потому что, если мы сумеем узнать, кто Сиф на самом деле, это поможет очистить его имя. Но будь осторожна – в доках сегодня моржовые бои, а они могут закончиться потасовкой.

Это была ложь, но она отлично сработала: Анна развернулась и рванула прочь. Элли похромала вслед за ней, хлюпая башмаками при каждом шаге. Она прошла мимо кита, глаз которого был смиренно закрыт. Одна из горгулий, придавленная его хвостом, грозила обвалиться и рухнуть в море. Забавно, что и она изображала кита.

«Голубые глаза», – подумалось Элли, и девочка содрогнулась при мысли о том, что в эту минуту, быть может, происходит с Сифом. Что, если Инквизиция уже решила, что он Сосуд, и в этот самый миг его бросают в огонь? Она заторопилась, вскарабкалась на мол, протолкалась через толпу и побежала по мощёной улочке вверх.

Утренняя сутолока дел шумела и кипела вокруг бежавшей по Городу Элли. На рынке Ангелуса покупателей было битком, они задорно торговались то у одного прилавка, то у другого. На крышах рядами несли дежурство голодные чайки, в воздухе крепко воняло рыбой. Три бородатых музыканта тянули печальную мелодию на своих виолончелях, а пожилая дама из высокого окна осыпала их язвительными замечаниями и турнепсом, требуя, чтобы они сыграли что-нибудь духоподъёмное. Уличный фигляр в серой рубахе и вспученной валяной шляпе развлекал фокусами стайку хлопающих в ладоши ребят, которые возрадовались ещё громче, когда трюк не заладился и белёк, которого фокусник пытался вытащить из шляпы, выпрыгнул сам и цапнул хозяина за палец.

Элли замедлила шаг, потирая ссадину на ноге. Её всё ещё жгло от солёной морской воды.

– Нелли! – окликнул её весёлый голос.

Она подняла голову и скривилась. Улыбающийся мальчишка, одетый в травянисто-зелёный камзол и чёрный плащ, вприпрыжку направлялся к ней.

– Ты мокрая, как мышь, – сказал он, оглядывая её с головы до пят. У него были золотистые локоны, россыпь веснушек на щеках и ярко-голубые глаза, которые пристально смотрели на неё. Он был немного младше Элли и такой смазливый, что напоминал вытянувшегося и переросшего детскую пухлость херувима; такого ангелка забаловала бы любая мать, а любой священник с радостью переставил бы в первый ряд хора.

– Да я плавала, – отвечала она делано жизнерадостным голосом.

Он заметил прореху на её штанах и озабоченно нахмурился:

– Ты в порядке?

– Полном. – Элли глубоко вздохнула. – Чего тебе надо?

– Ох… – Мальчик, казалось, был удивлён Эллиной резкостью. Он перебирал пальцами серебряную цепочку у себя на шее, с которой свисало множество побрякушек: ключи, ракушки и оловянные фигурки. – Ну, я слышал, что из кита появился какой-то мальчишка.

– У меня нет на это времени, Финн, – бросила Элли и поспешила вверх по улице.