Ирина Жгурова - Комсомолочка. Траектория мечты

Сейчас всё поняла по-другому.

* На уроке химии не вызвали к доске, а жаль – хорошо выучила домашнее задание. На лабораторных работах проводили химическую реакцию, и повалил дым.

Отвечала Кравцова. Она похожа на Софи Лорен, а также на своих маму и сестру.

* С апреля мы с Мариной заняли почётные места на последней парте. Смеялись по всякому поводу, и обеих выгоняли с уроков. На уроке истории развеселило слово «консерваторы». Мне пришла идея открыть банку с консерваторами, Маринка хихикнула, я захохотала в голос, и нас, естественно, историчка выставила за дверь.

После уроков дежурили в классе. Мы уже взрослые, а нас заставляют полы мыть. Нам помогал деликатный двухметровый Штерн. Крупная Оля Кузя считала, что это самый хороший рост. Уборочную работу мы с Мариной поделили пополам, но за хохотом не замечали, как перевыполняли свой план. Штерн вымыл школьную доску, невозмутимо вытер руки о шторы, заметив: «Какая разница, руки ведь чистые».

Живу – качусь по рельсам прямо.

Крушений нет, нет остановок.

Неглавное на пару с главным

течёт назад, сменяясь новым.

Во мне костёр горит зелёный,

как пламя, смешанное с хлором.

Во мне все клетки в смутном сонме

поют нестройным тихим хором.

Хочу познать своё сознанье –

все философии верчу.

Я – непонятное созданье,

суть уяснить в себе хочу.

Но если истину свою

пойму, как формулы Ньютона,

и нервы громко запоют,

аккорд сжимая однотонно;

я с ними прекращу разгадывать -

всё будет до прозрачности понятно,

мне, значит, надоест разглядывать

лицо души, повёрнутой обратно.

Когда не будет тысячи вопросов,

или хотя бы одного «кто я?» -

тогда смертельные заносы

забьют во мне росток огня.

Когда огонь, объятый стужей,

разжечь чем можно не найду,

когда никто не будет нужен –

я жизнь оставлю. И уйду…

* К ленинскому юбилею каждый день в школе велась подготовка – «ленинские чтения». На субботнике убирали пришкольную территорию и белили стволы выросших деревьев, которые когда-то сажали сами. В этой аллее нашла своё дерево. Когда его сажала, загадала желание.

Долго и тщательно готовились к столетию со дня рождения Ленина, провели множество мероприятий, а юбилейный день прошёл обыденно и незаметно.

* Поздним апрельским вечером возвращалась домой по безлюдной Балхашской улице из Южного микрорайона. Светлый шар, превосходивший размером луну, медленно передвигался в сторону «Горняка» по низкому небу. От изумлённого испуга вздрогнула и побежала домой. Мама назвала меня фантазёркой, но я сразу нарисовала увиденное чудо. Что же это было? Наверное, знак будущего – жизнь так же проплывёт, сверкнёт и исчезнет.

* На первомайском параде наш класс, как и все жители, прошёл с транспарантами по главной улице до центра с памятником Ленину напротив Дома культуры. Радиорепродуктор пел «Сегодня мы не на параде, а коммунизму на пути», «Москву майскую» и возвышал праздничное настроение.

После парада, украсившего любимый праздник, гуляла по нарядному городку с родителями, а вечером гостили у знакомых.

Втянули в своё болото уроки, уроки, уроки.

Мозг не выдерживал и рифмовал строки. Под его диктовку написала результат подготовки к контрольной работе по математике:

Тебе на месте не сидится,

ты хочешь быть свободной птицей,

ты хочешь быть всегда в пути –

а что поделаешь – сиди!

* В юбилей Победы в школе прошёл небольшой митинг. В Доме Культуры поселковые организаторы собрали ветеранов, устроили для них концерт, раздали подарки. В шестом классе на таком концерте я читала стих про Александра Матросова. Душу вложила в эту поэму.

В этот раз старшеклассников не потревожили.

Мой дедушка, когда был жив, тоже получал подарок и цветы. Пять лет назад деду подарили на юбилей Победы электрический чайник. Он плакал, когда чайник перегорел: забыл выдернуть вилку из розетки и вода выкипела. Деда, астраханского рыбака, мой папа перевёз в Аксуек, когда тот остался один. Дед рассказывал о своей службе. Он не признал революцию. Спорила – говорила то, чему учили в школе. Дед отвечал, что это красная пропаганда. Незнакомое слово «пропаганда» звучало зловеще и таинственно. Дедушку знали все балхашские рыбаки, потому что он чинил рыбацкие сети. Развешивал во дворе и колдовал над ними. В альбоме сохранилось фото бравого солдата царской армии. Таким был мой дед. Жаль, что не всегда к нему внимательно относилась и не слушалась, ведь мне было всего двенадцать лет.