Юрий Коваль - Приключения Васи Куролесова. Все истории в одной книге

– У нас-то, в Карманове, пирожки покрупнее будут, – сказал Куролесов, покупая всем по пирожку. – У нас одной начинки столько, сколько весь этот пирожок. Да и начинка у нас вкуснее. У нас лука больше кладут. И специй. А тут специй мало.

– Сюда бы лаврового листа напихать, верно, дядя Вась? – сказал Крендель, слегка заискивая. Он то прикрывал глаза, то открывал их, чтоб не ослепить случайных прохожих.

– Как у вас-то дела, на голубятне? Следов на крыше не нашли?

– Пуговицу нашли, – махнул рукой Крендель.

– Покажь.

Крендель вынул из кармана пуговицу и почтительно подал ему. Куролесов повертел её в руках.

– Совпадение, наверно, – задумчиво сказал он.

– Какое? – не понял Крендель.

– Да нет, это совпадение. Капитан одного типа ищет, который ворует телевизоры. Жуткий телевор! Сопрёт телевизор, а на подоконник пуговицу кладёт: то солдатскую, то матросскую. Железнодорожных, правда, не было. Да и не может один человек воровать и голубей, и телевизоры.

– Почему?

– Сам подумай: голуби и телевизоры. Очень уж разные вещи. Не могут они ужиться в одном мозгу.

– А вдруг это такой мозг, в котором могут?

– Не думаю. Но… Ладно, возьму пуговицу, покажу капитану.

Куролесов достал из кармана небольшую коробочку, вроде школьного пенала, и сунул туда пуговицу. Изнутри пенал был выложен чёрным бархатом, а на крышке было написано: «Для вещественных доказательств».

– Приезжайте к нам, дядя Вась, – сказал Крендель.

– Постараюсь, – сказал Куролесов и добавил, протянув мне руку, – Ну, а ты что молчишь? Хочешь, чтоб я приехал?

– Ещё бы, – смутился я.

– Ну вот, молодец, – сказал Вася, хлопнув меня по спине. – Давай, давай, разучивай новые слова.

Куролесов отошёл два шага и вдруг быстро и неожиданно смешался с толпой. Мы глядели ему вслед, но не видели никакого следа, только взлетела над толпой какая-то рука, махнула кому-то, но неизвестно, нам или не нам.

– Не хочу домой, – неожиданно сказал Крендель. – На голубятню смотреть не могу.

В бане Крендель был молодцом и у метро, прощаясь с Куролесовым, держался, как надо, и вдруг прямо на глазах скис.

Что ж поделаешь? Так бывает порой.

Порой приходится видеть человека, который куда-то бежит, яростно звонит по телефону, требует билетов, пропусков, ругается с продавцами, кипит и вдруг – скис. Никуда не бежит, ничего не требует, смотрит блёклым взглядом на мутный мир и видит плакат:

ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ

В СБЕРЕГАТЕЛЬНОЙ КАССЕ

«Не могу, – думает он. – Не хочу смотреть и видеть всё это».

Тусклое висит над ним небо, и тупое солнце жалкими лучами слабо освещает мелкий румянец на его невыпуклых щеках.

– Упадок сил, – говорит он сам себе. – Крушение надежд.

В шлёпанцах на босу ногу сидит он в кресле, глядит телевизор, нервно спит, скучно просыпается. Он может умереть, потому что потерял надежду.

Мы с Кренделем тоже потеряли надежду, но умирать пока не собирались.

Мы пошли потихоньку домой, к Зонточному переулку, а надежда плелась где-то сзади, постояла у плаката «ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ», а скоро и вовсе отстала от нас.

Между тем человек, в мозгу которого совмещались не очень-то совместимые вещи, вышел из дома и направился к трамвайной остановке.

«Странный всё-таки у меня мозг, – думал он. – Сам не пойму, как это в нём совмещаются голуби и телевизоры. Это, конечно, мозг художника. С одной стороны, я люблю природу – отсюда и голуби. Но с другой стороны, я же современный человек, и вот вам пожалуйста – телевизоры. Удивительный мозг. Двусторонний!»

Похититель улыбался, ласково гладил свою голову, в которой заключался чудесный двусторонний мозг. У него было хорошее настроение. Да и погодка, надо сказать, была сегодня отличная.

На бульварах пахло тополиным клеем. По асфальту прыгали воробьи цвета просёлочной дороги. В небе летали голуби, и Похититель любовался ими, весело похищая взглядом то одного, то другого.

«Славная погодка, – думал он. – Самая погодка для сбыта краденого. Хорошая, славная погодка. В такую погодку хочется немножко любви».

У трамвайной остановки Похититель затормозил и оправил висящий за спиной рюкзак, в котором был спрятан садок с монахами. На остановке стояли пять милиционеров.

«Неважная примета, – подумал Похититель. – А не привёл ли Монька хвоста? Тайнинская смесь штука ненадёжная, уж больно воняет».

Сбоку придирчиво оглядел он милиционеров, незаметно попытался заглянуть им в глаза. Но милиционеры глаза свои прятали под козырьками, а когда подошёл трамвай, дружно вспрыгнули в него, осветив вагон пуговицами и значками.