Франческо Бедини - Кот по имени Один

В этом световом фрагменте я увидел тень с очертаниями волка и распахнутой пастью, которая, поднявшись с земли, бросилась на гигантского ворона. Ещё один ворон взлетел с веранды нашего дома, оставив там котёнка – чёрного и ободранного.

Петра, разумеется, обернулась только мгновением позже и ничего не увидела, кроме…

– Альдо, это котёнок! Возьми его, Альдо, возьми!

Испуганный, как никогда прежде, стараясь не думать о сцене, которую только что наблюдал – ну не может же такое происходить на самом деле! – я склонился к котёнку: он позволил взять себя в руки, не сопротивляясь. Его шерсть промокла насквозь, он весь дрожал, спрятав морду под лапой, словно ему было неловко. Мы вошли в дом и закрыли дверь. Моё сердце вновь билось в ритме, близком к нормальному.

– Дай поглажу! – с восторгом вскрикнула Петра. – Я тоже погладить хочу.

– Что здесь происходит? – проорал мой отец, включая свет. В пижаме, с растрёпанными волосами, он выглядел куда более устрашающе, чем обычно.

– Альдо котёнка нашёл! Можно мы его оставим? Можно мы его оставим? – настаивала Петра.

Я показал кота папе, надеясь, что это его разжалобит, и может, он даже забудет накричать на нас за то, что мы на ногах посреди ночи.

Кот, свернувшись клубком у меня на груди, похоже, понял, что происходит, и замурлыкал.

– Немедленно унесите его отсюда! – заорал мой отец. – Вы что, не видели, какой он грязный? А с глазом что? Немедленно вынеси его отсюда вон!

И в самом деле, если приглядеться как следует, вид у него был неважнецкий. Весь в шрамах, ободранный. Но самое отвратительное – глаз, а точнее, отсутствующий глаз. Не то чтобы он был слеп или глаз был весь красный – нет, у него просто-напросто не было одного глаза. Правого, если быть точным. На его месте была небольшая чёрная полость, и выглядело это действительно довольно отталкивающе. Я влюбился в него без памяти.

Я поднял взгляд на отца, приняв самое нежнючее выражение лица. Я был уверен, что Петра, стоя рядом со мной, поступила точно так же.

– На эту ночь можете оставить его дома, – вздохнул папа. – Завтра поговорим. Сейчас отнесите его в тепло и возвращайтесь в кровать, пока ваша мать не проснулась.

– Как мы его назовём? – спросила Петра, сощурив глаза, как сердечки.

– Ай! – ответил я. Кот, оставив у меня на руке небольшую царапину, спрыгнул на пол и улёгся рядом с диваном, на комиксе о Могучем Торе.

На рисунке под ним Тор, занимавший всю высоту страницы, доблестно сражался с Фенриром – гигантским злобным волком из скандинавской мифологии.

– Отца Тора зовут Один, и Один – бог поэзии и войны. И у него тоже одного глаза не хватает, – пробормотал я своему новому хвостатому другу. – Что скажешь? Тебе нравится имя Один?

Кот поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Или в глаз, у него же второго не было.

Он лизнул мне руку там, где только что расцарапал.

– Прекрасно, – сказал я. – Отныне и впредь имя тебе – Один.

Волосы, белоснежные, как свет, лицо, изборождённое морщинами, глубокими, словно лунные кратеры. Чёрная, как смерть, повязка на глазу. Бесстрастное выражение лица.

Сидя на троне из волчьих костей, он оглядывал доблестных воинов, преклонивших перед ним колено.

– День, которого мы ждали, настал! – провозгласил одноглазый Старец. – День величайшего сражения…

– Альдо! Хватит тебе спать! Я хочу поиграть с Одином! – кричала Петра.

– Да что за?.. – пробормотал я, открывая глаза.

– Проснись наконец уже! Скоро обед! Где Один? Где он??? – повторяла Петра, стуча по полу ногой (этот приём она подхватила в каком-то мультфильме). Я продрал глаза, зевнул и попытался подняться, как вдруг что-то шевельнулось под одеялом: Один выскочил, весь облезлый, как и раньше, и принялся мурлыкать. Петра бросилась на него, взяла на руки и принялась гладить.

– Милый мой котик, я приготовила суперсюрприз для тебя! – сказала она, унося его. – Но сначала тебе нужно принять ванночку!

Я встал на ноги и вздохнул: до чего же нелегко иметь такую сестру, как Петра…

Один вонял, как коза, извалявшаяся в навозе, так что мы наполнили тазик горячей водой и окунули его в море мыльной пены. Наверное, это был не самый умный способ вымыть кота – недаром он попытался исцарапать меня и сбежать, – но я держал его крепко-крепко, пока Петра намыливала и смывала.