Йохен Тиль - Мементо Монструм. Истории для любимых внучат

Справедливый вопрос, разве нет? У отцов обязанностей больше, чем у дедушек. Вообще-то у дедушек обязанностей нет вовсе, в этом-то и прелесть роли дедушки. Но, к сожалению, только не в том случае, когда мать в Париже, а отец неизвестно где. А Геме к тому же приспичило влюбиться в вампира-активиста, который постоянно мотается по свету, борясь за дальнейшее существование нашего вида.

– Папа у макаронцев, – говорит Глобиночка. – Он их там съест.

– Не «съест», а проводит «съезд», – поправляет её Вируся.

– И не у макаронцев, а у марокканцев, золотце, – прибавляет Гема и оборачивается ко мне: – В Марокко проходит конгресс вампирского сообщества на тему «Эффективные способы защиты от солнечного света». Но об этом я тебе рассказывала по телефону ещё на прошлой неделе, папа.

Рассказывала? Не припоминаю. В последнее время со мной такое частенько случается. Позапрошлой ночью я впервые за несколько недель решил размять свои дряхлые крылья, немного покружив над горами, и начисто забыл надеть брюки. По счастью, никто меня не видел!

– Твой отец в последнее время слегка забывчив, – говорит Селена. – Так ведь он потихоньку приближается к шестистам.

– Вовсе и не приближаюсь, – возражаю я. – До этого ещё одиннадцать лет. И я ещё в такой же хорошей форме, как и в двести. Как минимум.

– Ну, тогда ты играючи справишься с тем, чтобы два дня присмотреть за тремя детьми, – подмигивает мне Селена.

– К тому же Резус тебе поможет, – говорит Гема. – Он ведь уже большой мальчик. Правда, Резус?

Мой внук не отвечает – к нашему разговору он и не прислушивался. Потому что постоянно таращится в экран своего мобильника и что-то там лихорадочно печатает.

– Резус? – упорствует его мать. – Ты меня слышал? Ты поможешь дедушке присматривать за сёстрами. Мы друг друга поняли?

– Ха-ха, хорошо сказано, мама! – смеётся Вируся. – Обалдуй сможет присмотреть за нами, разве что если мы появимся у него в игре! И даже тогда он наверняка по ошибке нас прикончит!

– Сама обалдуйка, – откликается Резус, не поднимая глаз от мобильника. – Здесь вообще есть беспроводной интернет? Мне необходимо скачать побольше серебряных пуль, иначе этих тупых оборотней никогда полностью не истребить.

– А почему оборотни тупые? – любопытствует Глобиночка. – Они в школе плохо учились?

– Понятия не имею, – бурчит Резус. – Они – наши враги, а враги всегда тупые. Поэтому я всех их пристреливаю.

– Не мог бы ты на минуточку перестать играть в эту дурацкую игру? – раздражённо стонет Гема. – Если будешь продолжать в том же духе, сам отупеешь. Давай, сию минуту!

– Но, мама, я же вот-вот перейду на следующий уровень! – протестует Резус.

– Я сказала – сию минуту! – ворчит Гема. – Продолжишь позже. Но только если дедушка разрешит. А дедушка не большой фанат этих дел. Так что давай, убирай эту штуковину!

– Ладно-ладно, всё, – недовольно бурчит Резус, запихивая мобильник в карман брюк.

– Очень хорошо, – говорит Гема. – А теперь, мои сладкие летучие мышата, обнимите меня на прощание покрепче.

Бросившись маме на шею, девочки целуют её в щёки, Резусу Гема вынуждена немного помочь, притянув к себе.

– Будьте умницами, – говорит она. – Всего два раза поспите, и я вернусь.

– Вот-вот, – усмехается Селена, обнимая и меня. – Всего два раза поспишь, мой зайка, и я вернусь.

– Очень остроумно, – ворчу я.

– Ты это переживёшь, – целуя меня, говорит она. – И дети тоже.

Да, очевидно, переживём. Вот только не знаю как.

Мы с детьми провожаем Гему с Селеной на улицу и машем им вслед, пока они не скрываются из виду в ночном небе. И я остаюсь с внуками один.

– Ну, чем теперь займёмся? – спрашиваю я. – Вы вечером уже позавтракали?

– Да, – отвечает Вируся. – Мама сделала нам в дорогу бутерброды с кровяной колбасой.

– Но я хочу есть, – говорит Глобиночка. – Можно мне леденец на палочке?

– Так ведь леденцом сыт не будешь, – усмехаюсь я. – Леденцы – это только так, полакомиться.

– Тогда я хочу только так, полакомиться, – Глобиночка смотрит на меня широко вытаращенными глазами. – Леденец!

– Сейчас получишь, – говорю я. – Ты какой формы больше любишь? Череп? Глаз? Или, может, косточка?

– Глаз! – отвечает Глобиночка. – Круглые леденцы вкуснее всего.

– Точно! – киваю я. – Это и мои самые любимые. Ещё кто-нибудь хочет леденец?

– Мне, пожалуйста, в форме черепа, – говорит Вируся.