Юрий Збанацкий - Куриловы острова

— Я, может, когда окончу школу, в лесной институт пойду, — задумчиво произнес Миколка. — А ты?

— Я?

Андрейка, видно, никак не мог избавиться от какой-то назойливой мысли.

— Я? В металлургический. Заводы строить хочу. Как папа с мамой.

Миколка одобрительно кивнул головой. Что ж, мол, дело стоит внимания.

— А столярничать? — все же спросил он.

— Это так. Интересно, вот и столярничаю. Я все люблю делать. Потому что в жизни нужно уметь и знать все. А взрослый человек должен одно дело знать. Но как? Так знать, как таблицу умножения, как свои пять пальцев.

— Строить заводы трудно. Столярничать легче.

— Столярничать легче, — согласился Андрей. — Ты знаешь, Микола, что такое металлургический завод? Это — чудо. Ух, и красиво же, когда сталь льется! Как солнце расплавленное, так и тянет ладони подставить. Даже не верится, что она в один миг испепелить тебя может.

Миколка жадно смотрит в лицо Андрею.

— А потом сталь остывать начнет... То ослепительно белая, а то сразу черными пятнами покрывается, становится красной, как солнце, когда оно заходит. А дальше малиновой сделается, потом и синеет, и зеленеет, и в серый цвет бросится — ну, все, все цвета радуги... Всех цветов насмотришься, пока сталь застынет.

Вот и сошлись две тропки — та, что шла возле озера, и та, что вилась прямиком через лес. Озеро — рукой подать: ровное, синеватое, так и манит. Вот бы по такому ледку на коньках покататься или хоть просто так, на подошвах!

Но ни Миколка, ни Андрей и не подумали приблизиться к озеру: во-первых, приказ директора, а во-вторых, — к профессору надо спешить.

Лед на озере затрещал, зазвенели коньки. Ребята насторожились. Кто же это катается, не боится, что лед еще молодой, провалиться можно?

Ага, двое мчатся. Впереди длинный, согнулся чуть не до самого льда, ловко выписывает ногами, размахивая зажатой в руках палкой.

Да это же Конопельский!

А следом за ним, неуклюже, лениво режет блестящую поверхность Маслов.

Переглянулись друзья, свернули с тропинки, направились к озеру — нужно прогнать нарушителей дисциплины.

Но не успели. Конопельский с ними поравнялся и... провалился в полынью. Ушел с головой под воду. Только палка зацепилась за лед. Это и спасло. Через секунду его голова показалась над водой:

— Спа... спасите!!

Маслов растерялся. С минуту он стоял, с диким ужасом глядя на тонувшего товарища, потом повернул назад, сбросил на ходу с ног коньки и исчез в лесу.

К Конопельскому не раздумывая бросился Андрей. За ним Миколка.

— Держись, Валентин! — крикнул Северинов. — Мы сейчас! — И Миколке: — Найди в лесу палку!

А сам уже был на льду. Лед трещал, от берега к полынье побежали темные линии. Андрей в нерешительности остановился. Затем быстро скинул с себя пальто, бросил его перед собою на лед, лег на него животом и по-пластунски пополз к Конопельскому.

— З-замерзаю... помогите!.. — Валентин стучал зубами.

— Держись, держись! Мы сейчас...

Посиневшими руками Конопельский сжимал палку. Он перебирал ногами, и они все больше и больше у него дубенели, делались непослушными.

В таком лесу непросто найти не только жердь, а даже подходящую палку. Здесь все подберут, вплоть до хвои и шишек. Поэтому Миколка метался туда и сюда, но тщетно. Он подбежал к молодой сосенке и остервенело набросился на нее, навалившись всей тяжестью, гнул к земле. И сосна поддалась, повалилась на землю. Миколка вырвал ее из земли с корнем и, вскинув на плечо, побежал с ней к озеру.

Андрей был уже возле полыньи. Протянув руку, он схватил Конопельского за голову. Но в руке осталась только шапка. Андрей выбросил ее на лед.

— Андрей! Вот палка...

Андрей обернулся:

— Давай! Да не беги, а ползи, ползи, говорю!..

Толкая перед собой сосну, Миколка пополз к полынье.

Им удалось пододвинуть комлем сосенку к Конопельскому. Тот судорожно ухватился за нее:

— Тяни-и-те!..

Дернули, но вытащить не смогли. Андрей на момент задумался. Потом приказал:

— Перебирай руками. Давай, положим сосну над полыньей.

Деревцо легло через полынью. Конопельский, напрягая все силы, ухватился за нее. Вот показались его плечи, а тут и Андреева рука до него дотянулась.

— Миколка, держи меня за ноги!

Миколка уцепился обеими руками за Андреевы ботинки, а тот сперва схватил Конопельского за волосы, потом за ворот и изо всех сил тянул к себе.