Елена Нестерова - Анфазия Эн и трон Эльфийских Королей

Несколько минут ничего не происходило, и девочка тяжело вздохнула, отпустив надежду, и в мыслях начала прокручивать церемонию похорон, со всеми почестями кои полагались королевскому рыцарю, но внезапно вылитая жидкость стала впитываться в кости, в ткань обветшалой одежды и даже в золотые пуговицы. И буквально за час сотворилось чудо!

Перед Энни лежал её любимый Однозначно, слегка постаревший, чем в день её отбытия на планету Земля, но вполне упитанный и румяный. Он глубоко вздохнул и открыл глаза.

Он смотрел на девочку очень внимательно, почти не моргая. Затем начал морщить лоб и теребить бороду, пытаясь вспомнить.

Почесав в затылке, он ещё раз взглянул на неё и спросил:

– Вы кто такая?

Энни ожидала всего чего угодно, полной неудачи, превращения, но то, что произошло, было ужаснее всего. Однозначно не вспомнил свою Королеву. Он вообще ничего не помнил… Ничего!

Нет, он умел говорить, ходить, летать. Знал все буквы и слова, помнил, как его имя, но всё остальное было утеряно из его мозга, словно выветрилось как песок, что был повсюду, в том числе и в его голове.

Энни хотела обнять его за плечи и погладить по седым волосам, но маленький человечек отстранился от девочки и чуть не упал в яму с разрытым кораблем. Она успела поймать его за полу сюртука, но вместо благодарности получила слова, похожие на оплеуху и даже обиднее и больнее.

– Не стоит трогать меня руками, милейшая. Знать вас не знаю! Да и желанья такого не имею. Ходят тут всякие дылды и спать мешают.

– Но ты не спал, неблагодарный эльф! Ты был мёртв! Совершенно мёртв! Но я вылила на тебя целую флягу эликсира жизни, и вот теперь ты сидишь и ругаешься на меня.

Энни вспомнила, как познакомилась с Однозначно, когда сорвала его цветок, похожий на огромный подсолнух. Тогда он вёл себя также нагло и надменно и также назвал ей дылдой и другими нехорошими словами. Выходит, что смерть забрала с собою ту часть его памяти, что была связана с ней, с их дружбой, с теми положительными переменами в эльфе, что сделали его настоящим героем своего времени, первым рыцарем на планете и самым верным другом Королевы Анфазии Эн. Без всего этого Однозначно был чужим и более того, не очень приятным типом.

Энни отвернулась от эльфа и заплакала.

– К чему разводить сырость? Я вовсе не хотел вас обидеть, но и не просил себя оживлять! Если вы утверждаете, что я был мёртв, в чём я, лично, очень сомневаюсь, то по какому праву вы меня оживили и жарите без воды и еды в этих липучих песках?

Энни больше не могла этого терпеть, и схватив эльфа за шкирку, взмахнула крыльями и спикировала на палубу корабля, которая уже начала покрываться слоем песка, сползающего со стен.

– Вот, полюбуйся, каким ты был?

И Однозначно увидел своих соратников по битве, и все они были мертвы и выглядели как обычные кости, источенные водой, песком и голодными рыбами.

Он стал подходить к каждому и что-то шептать, дотронувшись до золотой пуговицы, что была на каждом камзоле погибшего эльфа. Это было что-то вроде молитвы за упокой. И когда он обошёл всех и взглянул на Энни, в его глазах стояли слёзы.

– Я ничего не помню! Помогите мне!

И у Энни возник план. Если она могла увидеть прошлое планеты, то почему бы не отнести Однозначно в комнату памяти и путь он увидит своё прошлое, всё до мельчайших подробностей.

– Я помогу тебе вспомнить, только доверься мне!

И схватив эльфа за руку, она направилась в обратный путь к развалинам замка, некогда носившего её имя.

Однозначно не сопротивлялся. Он уже понял, что жизнь была намного сложнее, чем ему показалось в начале. Все на том корабле были мертвы, все, кроме него, а это уже – магия.

К ночи они были на месте. По разбитым ступенькам спустились в хранилище Времени, и Энни приложила руку к секретному месту. В стене открылась потайная дверь и впустила путников.

В полной темноте она поставила эльфа напротив себя, и попросив его думать только о ней, произнесла заклинание.

По стенам побежали тени и картинки прошлого, и всё это прямиком попадало в голову эльфа, чтобы возродить его уснувшую память.

Они сидели на обломках центральной башни, тесно прижавшись друг к другу, и роняли слёзы на горячий песок. В этот раз они не оплакивали погибших, это были слёзы радости, оттого, что они вновь были вместе. Вопреки времени и всем законам природы, вопреки всем тёмным силам, что правили на планете сейчас.