Марина Дробкова - Мастер дверей

– А Елка моя где? – спохватился дедушка Патрик и поспешил обратно в палатку.

Я бросилась за ним.

…Елка спала, свернувшись калачиком на спальном мешке.

– Мы сегодня целый день с ней носимся, она замучилась совсем, маленькая еще. Эх…

И тогда я решилась.

– Дедушка Патрик! Я не хотела говорить там, при них… Возьмите меня с собой на Центральный! Мне Арта нужно увидеть. Я за него боюсь. И вообще… А Елку не будите! Она сейчас до утра не проснется, а когда проснется, уже все будет сделано! И тогда она спокойно отправится на Безымянный остров. И сможет Итана отвести, она ведь мастер дверей! А он ее в обиду не даст.

– Эх ты! А если не получится у них ничего?

– Самолеты нам не страшны, только орланам. И я чувствую: все получится. А если нет, то… Все равно всем техно надо будет с Рока-Алада уходить.

– Мне Елку жалко будить, а ждать не могу. Я бы и оставил ее, может, но мы-то как с тобой на Центральный попадем без мастера дверей?

– У нас есть Техмат – наш катамаран. Маршрут до Центрального он знает.

– Хорошо устроились, – хмыкнул дедушка Патрик. – Ну, положим, катамараном и я управлять смогу, я ж техно, хоть и бывший. Но ведь ночь уже.

– Ну так и что, что ночь. Я чувствую: Арту там грозит опасность. Вы же мне не все рассказали, так? Почему он в тюрьме?

– Чувствуешь, значит? Да. Не все это.

И тут он мне выложил все. И про драконье кумихимо, и про фенрира. И про грифона.

– Так чего же мы ждем! – чуть не заорала я, едва дослушав. – Отправляемся немедленно!

– Хе, да ты-то чем поможешь, воительница?

– Не знаю я, не знаю! Но я не могу тут больше ждать!

– Ох, ладно, собирайся. Только быстренько.

Центральный

Наступила ночь, а Арт все еще сидел в камере. Про него, казалось, все забыли. Телефон отобрали. Кит с Ундиной приходили навестить его, кажется, Рил тоже была, но их не пропустили, даже не посадили в катер – Арт не увидел друзей на причале. Сообщил об этом искин. Зато пропустили мать. Лучше бы этого не делали! Мать плакала, обвиняла Арта в том, что он совсем не любит ее, что стал хулиганом, связался с плохой компанией и вот теперь должен расплачиваться, а с ним вместе и она… А во всем виноват конечно же отец, который подал сыну дурной пример. Когда мать наконец ушла, Арт вздохнул с облегчением. «Связался с компанией», надо же! Да он сам и собрал эту компанию из тех, кто ненавидит искинов. Киту хотелось изучать какие-то другие предметы, он всегда страдал на физике с математикой и считал, что роботы специально издеваются над школьниками Трущоб. Рил бесилась, что запретили планшеты, а значит, ее любые компьютерные игры. Это она предложила спрятать оставшиеся, потихоньку встречаться в укромном месте и продолжать играть всем назло. У них была своя тайна. Идею громить искинов Арту подкинула тоже она, а вовсе не отец. Так поступали ее друзья с Южного берега – правда, очень быстро попадались. Арт решил, что они будут делать все осторожнее. Ундина мало говорила на эту тему, но все видели, как ей не дают спокойно жить искинские правила: «Туда не ходи, носи форму, волосы не крась» и тому подобное. Она все равно ходила, не носила и красила. Впрочем, с определенного момента единственным, что интересовало ее по-настоящему, стал Кит. Ну и степ, конечно. О причинах недовольства самого Арта тоже было известно: техноотец, Линкка, отобранная у родителей, вечный страх за Елку… Короче говоря, компания подобралась что надо. И грифон не ошибся: Арт был в ней главным. Ему нравилось вести за собой других, совершать отчаянные, опасные поступки, но при этом выходить сухим из воды.

Однако с появлением на Центральном Пчелки жизнь странно изменилась. Не то чтобы прежние интересы улетучились, – нет. Но возник новый смысл существования. Появился человек, благодаря которому хотелось не рисковать ради риска, а остаться в живых. И неплохо бы – на свободе. Это было до того странно и ново для Арта, что он даже немного стеснялся такой мысли. Раньше заключение в тюрьму показалось бы ему сногсшибательным приключением. А теперь вызывало досаду.

– Я становлюсь какой-то размазней, – сказал Арт вслух, сидя на жесткой кровати лицом к стене и долбя ее ногой. – Приплыли.