Герман Коробейников - Пещера Рыжего монаха

В темноте с трудом выбрались на окраину городка. Перед тем как Василиду свернуть к монастырю, остановились.

— Давайте, — предложил Федя, — дадим клятву: держать в тайне то, что задумали.

— Нет, так не делают, — запротестовал Аджин.

— А как делают?

— Сегодня поздно, дорогой. Завтра покажу, как надо делать.

— Ладно. Только смотрите не проболтайтесь.

Условились встретиться возле моста через Монашку. Федя и Аджин попрощались с Василидом, вдвоем пошли дальше.

В городе царило оживление. Похрустывая песочком, на набережной прогуливались обитатели европейских кварталов; из открытых окон ресторанчика «Колхида» доносилась музыка струнного оркестра.

Попрощавшись с Аджином, Федя шел, преисполненный радостных надежд. Звезды, усыпавшие весь небосклон, казались ему тысячью светящихся серебряных монеток.

1921 год. Год больших перемен и начинаний в жизни маленькой Абхазии. Одним из новшеств был театр. Организованный первым абхазским просветителем Дмитрием Гулиа, он кочевал по республике на трех неуклюжих арбах. Они превращались в сценические подмостки там, где прежде и слыхом не слыхали о театре. И не беда, что занавес был залатан, что вместо живописного задника высились знакомые горы, что женские роли исполнялись мужчинами. Важно было то, что события, происходившие на сцене, заставляли сердца неискушенных зрителей биться чаще, звали к новой жизни.

В тот вечер театр давал представление в Новом Свете.

Скопище народа в столь поздний час не могло не привлечь внимание вездесущего Аджина. Выяснилось, что он пропустил большую часть представления. Но это не помешало ему, полегоньку раздвигая зачарованных зрителей, шаг за шагом приближаться к подмосткам. Оказавшись рядом, он стал следить за событиями и скоро разобрался, что к чему. Этому немало способствовало и поведение зрителей: действие они сопровождали цоканьем языков, негодующими или поощрительными возгласами. Один из актеров — княжеский ашнакма, льстивый и коварный — вызывал особенное негодование публики. Когда же этот негодяй стал клеветать на честного, благородного героя, Аджин не выдержал: с воинственным кличем он вскочил на сцену и бросился на ашнакму.

Свалка произошла изрядная: Аджин сбил злополучного актера с ног, а тот опрокинул стойку, подпиравшую княжеский шатер. Несколько человек, оказавшихся под упавшим пологом, барахтались в темноте под восторженные крики собравшихся.

Пока закрывали занавес и извлекали из кучи тел благородного мстителя, прошло немало времени…

Абхазцы не бьют детей. И все же проступок был столь значителен, что Аджин получил ощутительный толчок коленом пониже спины и вылетел по другую сторону подмостков. Размышляя о людской несправедливости, Аджин побрел домой.

В нескольких километрах к западу от Нового Света высятся остатки огромной прямоугольной башни из окатанных валунов — часть большого укрепления, некогда охранявшего проход между крутым склоном горы и морем. За последние столетия море потеснило берег, и обезглавленная башня оказалась в воде, одинокая, заброшенная, исхлестанная ветром, омываемая штормовыми волнами. Башня и выступающие из воды остатки от нее развалины крепости образовали укромную бухту. Иногда рыбак, застигнутый непогодой, находит в ней приют. А еще бухта служит перевалочной базой для контрабандистов, но об этом мало кто знает.

В сумеречный час, предшествующий рассвету, в море недалеко от башни встала на якорь турецкая фелюга.

Через несколько минут от нее отделилась лодка. Гребец, стараясь не шуметь веслами, подогнал ее к подножию башни, и с кормы прыгнул на береговые камни высокий человек, а лодка, развернувшись в море, вскоре растаяла в тени фелюги. Спустя некоторое время и фелюга скрылась в предутреннем тумане.

Оставшийся на камнях человек, осторожно ступая, отыскал вход в башню, вошел в нее, зажег керосиновый фонарь и по полуразрушенным ступеням поднялся на второй этаж. Здесь, выбрав место в углу, он улегся прямо на каменный пол, подложив под голову дорожный мешок.

Он спал чутко и недолго. Когда проснулся, в узкие амбразуры башни косыми лучами вливался утренний свет; переходя от одной амбразуры к другой, человек оглядел окрестности. Увидев на дороге группу людей, шедших в сторону города, он оживился.

Быстро спустившись к воде, он разделся и, держа одежду над головой, перешел вброд на берег. Здесь он умылся и проделал несколько гимнастических упражнений.