Валентин Постников: Карандаш и Самоделкин в Болгарии

— Одессос, значит — селение! — объяснил географ.

— Так значит, этот город стоит на этом месте уже более двух тысяч лет? — не на шутку удивился Самоделкин.

— Что ты! — воскликнул профессор Пыхтелкин. — Тут жили люди намного раньше. Говорят, что даже легендарный полководец Александр Македонский завоевал этот город, и одно время здесь правили его наместники. А это было, между прочим, в четвёртом веке, до нашей эры.

— Вот кто мог тут сокровища зарыть, так это Александр Македонский, — мечтательно протянул шпион Дырка. — Он был настоящим богачом.

— А вы кроме как о сокровищах, о чём-нибудь другом мечтать можете? — усмехнулся Самоделкин, глядя на разбойников.

— Нет! — почесал бороду Буль-Буль.

— Это самая главная наша мечта, — ответил шпион Дырка. — Найти сокровища…

— Эх, и где же мы их тут искать-то станем? — недовольно пробубнил Буль-Буль. — Нам нужно в другой век перемещаться, туда, где жили Кирилл и Мефодий.

— Правильно, — поддержал приятеля Дырка. — Нам нужно сокровища искать, а не в море купаться.

Но путешественники не слушали скулящих разбойников. Потому что они стояли прямо перед великолепным храмом — Успенским собором. На небе, словно драгоценные камни сверкали золотом купала, четыре маленьких, и пятый — огромный.

На улице было множество народа. Все пели, плясали и веселились от души.

— Смотрите, смотрите! Тут какой-то праздник, — обрадовался Карандаш.

— Интересно, что они празднуют? — удивился Самоделкин.

— Так-так, — задумался профессор Пыхтелкин. — Сейчас на дворе какой месяц?

— Май! — ответил Карандаш. — А что?

— Ну, тогда всё понятно, — улыбнулся учёный. — Этот праздник называется: «День славянской письменности», — напомнил географ. — С тех пор, как Кирилл и Мефодий придумали алфавит, и все славянские народы им пользуются, с тех пор, все, кто пишут и читают на кириллице, отмечают этот день как великий праздник.

— Тоже мне, праздник! — скривился шпион Дырка. — Вот Новый год или день рождения — это я понимаю, праздник!

— Чудак! — рассердился профессор Пыхтелкин. — Если бы эти знаменитые братья не придумали азбуку, нам бы пришлось писать и читать по-гречески, или по-турецки.

— А мне всё равно, — огрызнулся шпион Дырка. — Я всё равно читать не умею, и учиться не собираюсь.

— И я тоже не умею, — сказал Буль-Буль.

— Учиться никогда не поздно, — нахмурил брови Карандаш. — Это стыд и срам не уметь читать и писать.

— Мы и без этого прекрасно обходимся, — противно засмеялся длинноносый разбойник. — Нам бы только сокровища найти.

— Да уж, — добавил пират Буль-Буль. — Будь у нас сундук золота, нам никакая грамота не нужна.

— Не нужна! — согласно кивнул длинноносый шпион. Ой, не нужна…

Профессор Пыхтелкин махнул на них рукой и повёл друзей дальше осматривать город. Вокруг, действительно было довольно много людей. Все куда-то спешили, скорее всего, на праздник, который проходил в самом центре города, напротив Успенского собора.

То и дело мимо путешественников проезжали нарядные повозки. В хвост и в гриву лошадей были вплетены разноцветные ленточки.

Уличные певцы и музыканты играли на различных инструментах и пели прямо на ходу, весело пританцовывая при этом.

— Смотрите, — аж, подпрыгнул от радости географ. — Видите, прямо перед нами Римские термы.

— Подумаешь, — скривился пират Буль-Буль. — Развалины какие-то, — как всегда недовольно пробубнил он.

— Да, развалины, — согласился географ. — Но это очень знаменитые развалины.

— И чем же они знамениты? — спросил Карандаш.

— Термами называли в старину бани, — начал новый рассказ учёный. — Древние римляне, не жалели ни средств ни сил на то, чтобы у них в городе были настоящие бани. К вечеру друзья набрели на пустынный пляж и решили переночевать прямо тут, у воды. Волшебный художник нарисовал палатки, и как только они из нарисованных, превратились в настоящие, тут же их и установили. Затем художник нарисовал подушки, одеяла и вкусный ужин. На берег Чёрного моря опустилась ночь.

— Вы хотите сказать, что две с половиной тысячи лет тому назад, у людей были бани? — удивился Самоделкин.

— Да-да, — кивнул профессор Пыхтелкин. — У римлян был водопровод, вода подавалась в бани и горячая и холодная. Между прочим, у них была даже парилка, а внутри было всё отделано розовым и жёлтым мрамором.

— И всё это было здесь, в Варне? — спросил Карандаш.

— Да, в Варне, — ответил учёный. — И в Риме, и в других больших городах.