Борис Багрянцев - Отдать швартовы!

— Попадемся все как один. Это я тебе говорю, — не вдаваясь в подробности, авторитетно подтвердил Веснушкин-Судаков.

— Не верю.

— Честно говорю!

— Ну и чего ты хочешь?

— Я затею в кубрике мойку полов, специально налью побольше воды, а сам буду читать. Ты же стой у входа и никого не пускай.

— А если кто-нибудь придет?

— Гони. Скажи: человек старается, гигиену соблюдает, а вы только грязь таскаете. Вспомни, как тебя твоя мать гоняет. Так и ты их гони. Договорились?

— Будь спокоен. Сделаю.

После завтрака состоялась беседа «О морских традициях и обычаях». Все свободные от вахты юнморы собрались у кормового орудия, и Владимир Иванович начал свою речь. Он говорил о том, что экипаж корабля — это единая семья. Все за одного — один за всех. Моряка можно убить, но победить нельзя. Если моряку уж совсем становится невмоготу, он поднимает сигнал — «Погибаю, но не сдаюсь». Пусть рушится небо и кипит вода, ничего больше враг от него не добьется. В общем моряки всегда дерутся здорово, и в этом смысле вряд ли кто сравниться с ними сможет.

У моряков свои законы чести, и им должен подчиняться каждый, кто ступает на корабль. Ну а если в дружную семью моряков попадает чужой, они нюни не распускают, с кляузами к начальству не ходят, а сами так воспитывают виновного, что эту науку он запоминает на всю жизнь.

Рассказывая, Владимир Иванович стал вспоминать всякие случаи из жизни. Тема заинтересовала проходившего мимо Терентия Ивановича. Он кое-что добавил.

Потом подошел капитан и тоже рассказал весьма поучительную историю. За ним вступил в разговор механик. За ним корабельный художник. За ним радист. Потом кок. Все наперебой рассуждали о том, какие бывают моряки. Что лучше прожить год на корабле, чем десять на земле. И вообще, кто в море не бывал, тот счастья не видал. Без воды счастья нет. Если что толковое и можно увидеть, то только в иллюминатор.

В этом месте командиры распустили ребят, а сами пошли в каюту к Терентию Ивановичу.

— Юрчик, ты не забыл, о чем я тебя просил?

— Можешь на меня положиться, — ответил Юрка.

Оглянувшись по сторонам, Витька нырнул в кубрик. Разлив по полу воду, он для маскировки вымыл несколько половиц и прислушался. Все было спокойно.

Витька торопливо вытащил из-под койки вещевой мешок Пигарева и полез внутрь. Чего там только не было! Тельняшка, фотоаппарат, кеды, плавки, спущенный волейбольный мяч, джинсы, крем от загара, очки от солнца, рассказы Конан-Дойла, пустая фляжка и целая куча других нужных вещей.

— Куда тебя несет? — остановил Юрка какого-то парня, сунувшегося было в дверь. — Труд уборщика надо уважать. Воспитывают вас, воспитывают — и все как от стенки горох. Никакого соображения.

Внезапно Юрка увидел на горизонте Владимира Ивановича. У Шаткова была одна характерная черта — он не любил видеть кого-нибудь без дела. Вот и сейчас, увидев Юрку, прислонившегося к стене, он подозвал его к себе.

— Чем стенку подпирать, поди-ка почисти рынду!

Шатков по-приятельски взял Юрку под руку и повел показать, где взять тряпку и кирпич.

— Можно я потом? — взмолился Юрка.

— Потом, потом… — недовольно поморщился Шатков. — Команда дана выполняй!

Сам он встал рядом и принялся помогать советами.

Тем временем Витька, ничего не подозревая, читал пигаревскую тетрадь. В ней было заключено столько ценных сведений, что он совсем перестал замечать что-нибудь вокруг. Сидя на табуретке перед постелью (на ней, словно на витрине, было аккуратно разложено Мишкино имущество), кладоискатель мысленно репетировал роль рулевого.

Залезать в чужой мешок, конечно, нехорошо. Веснушкин-Судаков это отлично понимал. Но что стоят приличия и правила хорошего тона, когда нужно спасать людей и корабль?

Юнмор, случайно заглянувший в кубрик, очень удивился, увидев Веснушкина-Судакова, по-хозяйски сидящего перед раскуроченным Мишкиным мешком. Узнав об этом, Мишка Пигарев бросил чистить картошку и вместе с несколькими ребятами пошел в кубрик. Сидя к ним спиной, Веснушкин-Судаков (мешок лежал на полу у его ног) преспокойно складывал туда вещи. В руке он как раз держал Мишкин кошелек. Внезапно Витька почувствовал на своей спине чей-то взгляд. Он оглянулся да так и застыл, растерянно вертя в руках злосчастный кошелек. Стоя у двери, ребята молча смотрели на него. Исподлобья. Злыми глазами.

Витька залепетал что-то. Жалкое и несвязное. Ребята, не говоря ни слова, приближались к нему, закатывая рукава.