Ирина Христолюбова: Топало

Трудно поверить: Зойка Капелькина ехала к Каспийскому морю с… домовым. Звали домового ТОПАЛО.

Редко встретишь сейчас семью, где бы был свой домовой. Если у кого и есть, то помалкивают и даже несколько смущаются этим обстоятельством как пережитком прошлого.

А когда-то в деревне Кутузы в каждом доме жил домовой. Крутило, Вертило, Дразнило, Глупило, Ва-зюкало… Веселая компания.

Соберутся иногда в овраге за деревней, разные истории рассказывают, песни поют. Запевал обычно Глупило:

Свинья Хавронья очень обижалась на эту песню.

Самые веселые и бесшабашные домовые были Крутило и Вертило. Как разыграются — давай мельницу крутить. Мельник ругается: «Опять домовые потешаются!»

Дразнило увидит кого-нибудь на дороге — засвистит, захохочет. Только никто его не боялся. И от хозяина за такие выходки ему не раз влетало.

Глупило любил на ярмарки ездить и в балагане представления смотреть. Потом, когда балаганов не стало, он стал наведываться в цирк шапито.

А Вазюкало как с утра начнет куда-нибудь собираться, все возится, возится — глядишь, и вечер настанет. А когда позовут его домовые повеселиться в овраг, он отвечает: «Мне некогда».

Самым рассудительным среди домовых был Думало. Ничего он зря не скажет, а если скажет, то сначала подумает. Иногда целыми неделями молчал, все думал.

— Чего ты надумал? — спрашивал его любимый друг Топало.

— Пока ничего, — отвечал Думало. И продолжал думать.

Однажды Думало произнес:

— Природа наша чахнет. — И снова надолго замолчал.

Как-то прошел слух, что деревню Кутузы сносить будут. Далеко она от большой дороги стоит, дома уже старые, а строить новые лучше в большом селе.

Собрались домовые в овраге на совещание.

— Какая нам разница, где жить, — сказал Глупило. — Все равно мы невидимые. В городе даже лучше: можно в цирк сходить, на трамвае покататься. Я один раз был в городе, мне понравилось.

— Глупило ты и есть Глупило!

Разгорелся жаркий спор. Домовые так расшумелись, что из норы вылез барсук и проворчал:

— Что вы мне спать не даете? У меня и так бессонница. Мне покой нужен.

— С нами уже и барсук неуважительно разговаривает! — возмутились Крутило и Вертило.

Дразнило хотел залихватски свистнуть, но раздумал, настроение что-то у него пропало.

Топало был самым молодым среди домовых, он больше слушал. А Думало, самый старый, все думал. Наконец он сказал:

— Домовой должен быть при доме, а дом — при хозяине.

Он опять надолго задумался. А пока он думал, все домовые куда-то из деревни Кутузы подевались. Топало ходил в Большое село: может, там поселились? Но и в Большом селе их не было. И во всей округе тоже.

А однажды попрощался с Топало его самый старый и самый любимый друг Думало. Хозяин Соснин уезжал куда-то на Волгу, в поселок Ключи, а дом продал под снос. Вместе с хозяином покидал родные места и его верный домовой.

Остался в Кутузах один Топало. Нет у него ни друзей, ни приятелей. И в деревне без домовых стало тихо, скучно. Некому ни свистнуть, ни гикнуть. Сидит Топало один на чердаке около трубы. Бывает, занесет избу снегом до самой крыши. В трубе что-то воет, воет, потом закряхтит. Это домовой греется.

Иногда к нему приходил кот Филимон. (Надо сказать, что для человека домовые были невидимы, а животные каким-то образом их видели. А может быть, не видели, просто чувствовали. Если бы наука занималась домовыми, она бы объяснила этот феномен. Но наука домовыми не занимается.)

Кот Филимон походит по чердаку, мышей понюхает, изогнет спину, потрется около трубы.

— И чего ты тут один живешь? — как-то спросил домового Филимон.

— А куда мне деваться? — вздохнул Топало.

— Бабка Дуся каждый день тебя жалеет, — сказал Филимон. — Но когда ты в трубе сидишь — ругается: «Разворотит трубу, кто класть будет?»

— Ничего не разворочу, — пробурчал Топало.

И стал домовой со своего чердака все чаще спускаться в избу. Топ-топ по чердаку, потом дверь открывается: топ-топ по избе.

— Топает Топало! — ворчала бабушка.

Жила бабушка Дуся Капелькина вдвоем с внучкой Зойкой. Дед Иван умер пять лет назад. Тридцать лет они жили вместе, пятерых детей вырастили. Все дети разъехались в разные стороны, слали письма да гостинцы, в отпуск приезжали.