Кирилл Сомов - Солёный заяц

Хосе осклабился и положил мне на плечо похожую на бревно руку. Я дернулся, но он схватил меня, словно в кузнечные клещи.

Кажется, они не поняли, с кем связались! Придется преподать урок!..

Я резко присел и перекатился в сторону. Хосе накренился, едва не потеряв равновесие, но удержался на ногах и принялся меня ловить. А я в три прыжка оказался у задней стены. Там, на шикарном персидском ковре, висела коллекция оружия. Чего там только не было! Я выдернул из ножен саблю дамасской работы. И не успел ко мне приблизиться великан Хосе, как я уже приставил острие сабли к груди синьора графа.

— Велите вашему толстокожему придурку покинуть комнату... — сказал я сквозь зубы. Похоже, им удалось разозлить меня. Или я у пиратов научился такому обхождению?

Сигара выпала у графа изо рта и скатилась на стол. Он растерялся.

— Что все это значит? — еле расслышал я.

— Прикажите Хосе убраться!.. — повторил я и слегка нажал.

— Хосе, немедленно выйди! — закричал граф.

— Позвать охрану, синьор? — спросил нерасторопный слуга.

— Мы и сами прекрасно справимся. — ответил я вместо его хозяина. Тот лишь кивнул в подтверждение.

Когда дверь за ним затворилась, я сказал вполголоса:

— Робби, сними-ка вон тот прекрасный пистоль. Дай мне...

Мальчик снял с ковра закрепленный медными кольцами пистоль и принес. Не заряжен... Надо исправить это упущение.

— Пошарь по ящикам, малыш. Здесь где-то наверняка есть и порох, и пули.

Роберт быстро проникся ответственным заданием и принялся рыскать по шкафам. Мик не отставал от брата.

Вскоре они разыскали небольшой сундучок и обнаружили в нем все необходимое — шомпола, порох, уже отлитые свинцовые пули...

— У меня заняты руки, синьор граф, зарядите пистоль сами...

Дрожащими пальцами граф Альваро отмерил порох, всыпал порцию. Загнал пулю в ствол и взвел курок. Затем передал пистоль мне. Похоже, этот испанский идальго здорово перетрусил...

Я взял пистоль и отнял саблю от его груди. Но ему от этого легче не стало.

— Сейчас мы выйдем на свежий воздух и совершим небольшую прогулку к морю. Там мы распрощаемся. Если не будет никаких неприятных сюрпризов по дороге!.. Помните, дуло направлено вам прямо в сердце. Мик, прихвати с собой факел!..

Граф не попытался как-либо оказать сопротивление. Должно быть, он решил, что три мальчишки не стоят его драгоценной жизни.

Мы вышли из спящего дома. Хосе уныло плелся за нами в небольшом отдалении. Я держал пистоль вплотную к левому боку графа, накрыв свернутым полотенцем. Мальчишки шли рядом, стараясь не отставать.

На этот раз мы шли прямой дорогой, не скрываясь. Стража у ворот вышла навстречу.

— Сеньор граф, вам нужна помощь? — учтиво спросил один из солдат.

— Нет-нет, все в порядке. Мы просто немного прогуляемся к морю. Прекрасная ночь, не правда ли?

— О, да! И совсем не душно, как обычно в это время года.

Вскоре деревья расступились и мы вышли на берег.

— Мик, сделай одолжение... Махни трижды крест-накрест этим факелом.

Плеск весел прозвучал великолепной музыкой в моих ушах.

При виде вооруженных до зубов бородатых пиратов, лицо у графа вытянулось еще больше. Это меня развеселило и злость прошла.

— Эй, Конрад! Как у тебя успехи? Вижу, что ты справился!. А кто этот франт? Ты захватил его в плен? Или просто пристрелить его? — послышалось из лодки.

Луна ярко освещала серое лицо графа. Кажется, он не понял пиратских шуток. Или не совсем шуток?..

Но нет, мне не хотелось брать на свою душу еще и кровь этого негодяя.

— Пусть отправляется обратно. Он свое уже получил. Да, граф, кстати, верните-ка мой кошель. Эти мальчики уже достаточно отработали уплаченные вами деньги. И благодарите судьбу, что так легко отделались! Убирайтесь!..

Граф отдал мне кошель и вприпрыжку помчался обратно.

— Он сейчас наверняка вернется со стражей. Давайте покинем гостеприимный остров, джентльмены!

Мы быстро запрыгнули в шлюпку и помчались к кораблю. Лишь ступив на палубу, я смог наконец-то обнять дорогих сердцу братьев... Мы не скрывали слез — слишком долгой была разлука...

Мальчишек накормили, вымыли и приодели. Но я не стал их расспрашивать о жизни в графском имении. Я понимал, что слишком свежи их воспоминания и не хотел лишний раз напоминать про тяжкие лишения. Когда-нибудь потом, позже, они расскажут сами, если захотят.

А мне уже ничего не хотелось... Я вдруг почувствовал, что пиратская вольница встала мне поперек горла. Море, по которому шел наш галеон, стало для меня не синим, а кровавым. Я больше не хотел участвовать в многочисленных убийствах и грабежах.