Ольга Гурьян - Марион и косой король

Хозяйка осторожно приоткрыла заднюю дверь лавки и заглянула в щелку. Там среди заморских ароматов, исходящих из тюков корицы, мешков с перцем, бочонков муската, сидел на табурете ее супруг и писал в большой книге. А старичок приказчик Клод Бекэгю, почтительно склонившись над ним, что-то докладывал, подсчитывая па пальцах. Клод заметил хозяйку и, наморщив брови, повел глазами на хозяина и на дверь: уходите, мол, и не мешайте, А сам хозяин поднял голову и нахмурился. Тогда она поспешно закрыла дверь в лавку и, на цыпочках пройдя коридор, вышла во внутренний дворик. Здесь вокруг колодца были разбиты грядки с душистыми травами и росли два чахлых деревца и розовый куст.

Это всем известно, что роза самый прекрасный из всех цветов, самый благородный. О ней поют песни и сочиняют романы. Царица цветов. И жепа бакалейщика очень гордилась, что у нее есть такая царица.

К тому же сегодня должен был распуститься первый в этом году цветок. Еще вчера бутон набух, и от него даже отделился один лепесток, нежный и сморщенный, похожий на пяточку младенца. Еще вчера, засыпая, она думала о том, что наутро роза распустится.

Но когда она подошла к грядке, то увидела, что роза уже сорвана.

Тут у нее лопнуло терпение, слезы брызнули из глаз, и она закричала:

— Марго!

Ответа не было.

Тогда, подобрав обеими руками платье, чтобы не мешало быстрому движению, она побежала обратно к дому, выкрикивая отчаянным голосом:

— Марго! Марго! Марго!

Наверху распахнулось окно. Марго выглянула, потягиваясь и зевая, и спросила:

— Ну что вам опять надо?

— Бессовестная ты, негодная ты! — кричала хозяйка. — Ты сорвала мою розу, ты дернула меня за волосы, ты выплеснула воду из таза на улицу, не воскликнув трижды: «Берегись воды, берегись воды, берегись воды!» Ты не вытерла пыль с поставца в зале и не подмела мостовую перед лавкой. И теперь ты дерзко зеваешь мне прямо в лицо…

— Да ну, замолчите, — равнодушно прервала Марго. — Хозяин услышит, как вы тут надрываетесь, и это ему не понравится.

— Что мне делать с тобой? — воскликнула хозяйка.

— А ничего. И мой вам совет, возьмите еще вторую служанку. Уж тогда будет порядок. Только выберите такую, которая легко краснеет. Такой будет легко помыкать.

После этого, все еще ни на что не решившись, хозяйка бродила из спальни в залу, от окна к дверям, водила пальцем по резным украшениям скамей и все руки перепачкала. Она садилась и вскакивала, отчаянно вздыхала и даже разок всплакнула. За обедом она робко спросила мужа, не позволит ли он ей нанять вторую служанку. Но он, занятый своими мыслями, ответил:

— Один мешок очищенного имбиря — сто сорок семь ливров.

И она приняла это за согласие.

Таким образом супруга бакалейщика Кюгра, владельца лавки под вывеской «Три восточных короля», оказалась под вечер на улице Повелительниц и увела оттуда за собой служанку по имени Марион.

Хозяйка захлопнула дверь перед носом приблудной собачонки и повела Марион длинным полутемным коридором вверх по крутой лестнице и к двери, из-за которой несся запах кушаний. Она распахнула дверь, слегка подтолкнула Марион в спину, громко сказала:

— Вот вам новая служанка! — и ушла.

Марион осталась стоять у порога.

В сумерках кухня казалась очень большой. Вся их деревенская хижина вместе с огородом могла бы в ней поместиться. И от этого страшно было ступить хоть шаг.

Огонь в печи догорал, и языки пламени, внезапно вырастая, озаряли стены, так что на полках, то вспыхивая, то угасая, сияла медь и туманно теплилось олово кувшинов и блюд.

За столом на длинной скамье сидело трое, а на столе перед ними стояло деревянное блюдо с нарезанными кусками дымящегося мяса.

В отблесках огня их лица казались высечены из камня, и черные тени резко очерчивали носы, и скулы, и глубокую пропасть жующих ртов.

Посредине сидела женщина, сухая и прямая как жердь, двумя руками держала кость, медленно обгладывая ее, и поверх кости внимательно смотрела на Марион. Справа маленький старик зажал в кулачке кусок мяса, отщипнул от него кусочек, но не донес до беззубого рта, а так и застыл, глядя на Марион. А налево молодая толстушка с лоснящимися от жира щеками вдруг залилась смехом и крикнула:

— Вот так служанку выбрала наша хозяйка! Да лопни я на этом месте, эта дурочка сейчас помрет с голоду! Иди сюда, мы тебя накормим, уж раз ты здесь.

Женщина стукнула костью по столу и сердито сказала: