Павел Калмыков - Королятник, или потусторонним вход воспрещен

— Ты принцесса?! Тревога! — и рассказал все как было и как есть.

— Иди в город и никому больше ни слова, — сказала принцесса.

— Эй, ты куда? — крикнул Нигида.

Принцесса свернула с дороги и скрылась в лесу…

Самое страшное происходило в час дня на дазборгском базаре. Там завхоз Гослоф покупал капусту. И не заметил, что какой-то нищий насыпал в бочку горсть порошка. (Нищий этот был вовсе не нищий. У него было целых сто золотых, полученных за это гнусное дело, и еще двести ему обещали.)

Но по дороге в Школу на телегу с завхозом вдруг напали хулиганы и всю капусту отобрали. Вместе с бочкой. Завхоз был очень недоволен, профессор же, узнав о возмутительном происшествии, только улыбнулся:

— Ну и шут с той капустой.

— Как же так? - удивился завхоз.

— А вот так, - прошептал Ифаноф. - По секретным данным сегодня борщ варить не рекомендуется. Будем есть гречку.

А ночью в город Дазборг въехала группа всадников. Как темные бесшумные призраки, неслись они по безлюдным мостовым. Одинокий полицейский, завидев их, в ужасе бросился бежать.

— СТОЙ! — приказал ему властный голос.

Огромные фигуры всадников окружили полицейского.

— ГДЕ ДОМ ГРОБОВЩИКА МАРГА?

— За углом налево… Второй дом…

Так же бесшумно всадники исчезли за углом.

…И больше страшного гробовщика никто не видел.

Стыдно признаться, но это уже конец. Конец заговора. А сказку еще можно читать дальше. Когда будет все, я скажу.

Девочки спросили маэстро Зиторенго, бывают ли привидения?

— Портреты, — сказал маэстро. — Портреты — разве это не призраки? Холст, покрытый тонким слоем красок. А посмотришь — живой человек, прямо в глаза глядит и о чем-то думает. Грустит про себя. А на самом деле, может, умер давно…

Маэстро и сам рисовал портреты. Приведет кого-нибудь в свою комнату, усадит в кресло и рисует. Час рисует, два рисует… Глаза у маэстро блестят, щеки горят, волосы лохмаче обычного… Это вдохновение! Уже натурщик устанет сидеть, а Зиторенго готов рисовать хоть всю ночь! С трудом успокоившись, он отложит кисти. Придет в палату девочек и долго смотрит на портрет Дамариной прапрабабушки. А насмотревшись, возвращается к себе и все, что нарисовал, соскабливает ножом. И потом полночи играет что-то тихое на своей виолончели. Что было у него на холсте, никто не видел. А ведь рисовал маэстро Зиторенго здорово. Особенно лошадей.

Может быть, это портрет Дамариной прапрабабушки так на него действовал? Очень может быть. Как-то вечером Дамара рассказала историю этого портрета.

— В общем, моя прапрабабушка была колдунья и красавица. Многие знаменитые художники пробовали нарисовать ее портрет, и ничего не выходило. Двое даже утопились с отчаяния. Тогда она говорит: "Не надо мне никакого портрета. Надоели художники. Пускай последний попытается, и все". А последний художник сам был немного колдун. Ну и вот. Приготовил он специальные заколдованные краски и стал рисовать. Рисует и смотрит на нее серьезно так и пристально. Колдунья говорит ему:

"Ты медленно рисуешь, художник. Я успею состариться". А художник ничего не отвечал. Он тайно любил колдунью, но не выдавал себя ни одним словом. Лишь когда портрет был закончен, он сказала: "Госпожа моя! Смотритесь, как в зеркало, в этот портрет". И ушел, не взяв денег, и больше никогда ничего не рисовал. Только вот этот портрет остался. Иногда колдунья надевала белое платье и вплетала в волосы цветы, как на портрете. Сядет перед ним и смотрит так пристально и не мигая. И портрет правда становится ее отражением. Она улыбается, портрет улыбается. Она подмигнет, портрет подмигнет. Потом портрет начинает шевелить губами, и колдунья шепчет следом… Так несколько часов глядят они друг другу в глаза, потом колдунья со стоном отходит, падает на кровать и засыпает… И вот, прошло много лет. И когда охотились на ведьм, колдунью сожгли на костре, хоть она и была королевской крови. Ее выдали придворные старухи за то, что она не стареет и красота ее не проходит. Ну, заодно хотели сжечь и портрет. А он не горит. Хотели изрезать в клочки, тоже не вышло. Нож краску только сверху царапает, а потом царапины заживают. Хотели закрасить лицо колдуньи, но свежая краска высыхает и отваливается, а портрету хоть бы что. Ладно, думают, закопаем в землю. А моя бабушка, только она тогда еще маленькая была, украла у них портрет и в чулане спрятала. Прошло семьдесят лет, все про портрет забыли. А недавно мы в новый дворец переезжали, вещи собирали, я и нашла его. Весь пыльный, в паутине… Во дворце увидели, стали ахать, какая красота. А бабушка мне все про него по секрету рассказала. Только, девочки, я вам тоже по секрету…